– Когда же придет Юровский? – Аликс, женщина средних лет (или, как иногда говорят, «второй свежести») в длинном черном платье, худая, нервная, но с властным выражением лица, ходила из угла в угол по комнате, похожая чем-то на запертую в клетке пантеру.
– Дорогая, Аликс. Ты же прекрасно знаешь, сколько у товарища Юровского дел! – попытался ее утешить Николай, мужчина лет пятидесяти, с длинной седой бородой. Он лежал на кровати (другой мебели в комнате не было), читая роман Виктора Гюго «Девяносто третий год».
– Второй день не приходит! – Аликс повернула к супругу взволнованное лицо.
– На все воля божья! – развел руками Николай. Он поискал глазами икону (она висела в углу комнаты) и несколько раз перекрестился.
– Ты можешь хотя бы не читать эту идиотскую книжку? – Аликс вырвала из рук супруга роман и бросила его в угол.
– Чего сразу идиотскую? Однако, я заинтригован, что нам сегодня подадут на обед?!
Николай несколько раз принюхался, сладко зевнул и сел, спустив ноги на пол.
– Ты знаешь, дорогая Аликс, в таком питание есть своя прелесть. Я имею ввиду элемент сюрприза. Когда мы жили в Зимнем, я сам выбирал себе меню. Тоже самое делала ты и дети. А здесь мы должны всецело полагаться на Господа. Я, например, вчера думал, что на первое будет уха (мне казалось, что я учуял ее запах), а подали нам, как ты помнишь, суп харчо. Вот и теряешься в догадках, что будет сегодня. Ты как считаешь?
– Он больше не придет! – Аликс обхватила голову руками и громко застонала.
– Повар?
Аликс отняла руки от лица и устремила пронзительный взгляд на супруга.
– У тебя только повар на уме!
– Ты ж сама говорила, что товарищ Юровский занят битвой с огнедышащим драконом!
– Занят! Но мне он срочно нужен!
– Зачем?
– Помнишь, как нам было хорошо втроем?
– Да?
– Что-то случилось! Понимаешь, я по-женски чувствую, что-то с ним произошло! – Аликс прижала руки к груди и устремила взгляд в потолок.-Господи! Только, чтобы он был жив!
– А что с ним сделается?
– Ты не знаешь что?! Как представлю его в жаркой схватке с огнедышащим чудовищем! Такого сильного и благородного! Господи! Как трудно сознавать, что мы ничем не можем ему помочь! Эти проклятые двери и замки! С каким бы наслаждением я разломала их!
– Он же сам нас запер! – напомнил Николай.
– Ты ничего не понимаешь! – горячо возразила Аликс. – Хвостатый дракон может пробраться и сюда!
– Сюда?
– А ты как думал?
– Час от часу не легче. Недаром я родился в день многострадального Иова!
– А это, что такое!? – Аликс указала на сложенный листок бумаги, выглядывающий из-под подушки. – Кто это тебе пишет?!
– Да это я сам. Стихи! – стыдливо опустил глаза Николай.
– Ну, ты даешь! – всплеснула руками Аликс. – Дожили! С трона нас свергли! Из дворца под зад коленом выкинули! А он стихи пишет! Лучше бы о жене с детьми подумал. Мы что должны здесь по твоей милости сгинуть?
– Чего сразу сгинуть?
– Читай! – властно приказала Аликс.
Николай я! Николай!
Взаперти я! Ай- я- яй!
Семь по Цельсию, туман!
Всюду трусость и обман!
