– Держись, держись Элечка. Немного осталось. Скоро придём.
Вроде что-то такое я ей приговаривал, пока нёс. Только на подходе ко входу она ненадолго посмотрела на меня осознанным взглядом.
– Я… т… тея…ммм…
Больше ничего сказать не смогла и вновь потеряла сознание. Нас встретила медицинская бригада на подходе к базе и сбросив мою повязку стала оказывать ей первую помощь, уложив на каталку и увозя в сторону операционной. Я, естественно, увязался за ними.
– Отойдите – сказал строгий женский голос – вы только мешаете.
– Как она?
– Дышит.
С этими словами бригада продолжила путь. Я последовал за ними, держа в руках свою окровавленную, лёгкую куртку. Все смешалось в голове, и я почти ничего не видел, перед глазами стоял туман.
– Я же сказала отойдите. Вам нельзя, там же стерильно все!
Что поделаешь? Пришлось остаться в коридоре после того, как закрылась на замок за ними дверь и стал выполнять самую сложную работу. Ждать… Меряя нервными шагами пространство у входа в лазарет я пытался унять дрожь в руках. Воздух вдруг стал вязким и липким. Дышать было тяжело. И я вышел на улицу через ближайший выход и немного вернулся к отдельному входу в медсанчасть. Ненамного проще стало дышать, но хоть покурить можно было. Хотя, вряд ли это помогало. Не находя себе место, я прохаживался возле открытой двери, за ней сновали туда-сюда медсёстры и врачи о чём-то переговариваясь. Через неопределённое время вышла хирург в перепачканном кровью медицинском фартуке, поверх халата и в маске. Я бросился к ней.
– Ну?
– Что ну, молодой человек? Вы же её чуть не убили! Почему не на носилках принесли? Зачем вы наложили такую тугую повязку?! Осколок чуть желудок не проткнул! Дайте зажигалку пожалуйста.
– Как она?
– Осколок вытащили, кровь остановили, – прикурив продолжила она – еще бы немного и он проткнул бы желудок, повторюсь. Чему вас учили? Еще она потеряла не мало крови. Но вы вовремя принесли её все-таки… Ещё бы каких-то пару минут… Как же вы на десятку похожи.
– Это я и есть.
– Ага. Да ну… И опять не узнаёте меня. Погодите, вы тоже ранены что ли?
– Нет, это не моя кровь, а чтоб я вас узнал снимите маску.
– Да нет же. Ваша! Вот посмотрите.
Она подошла ко мне, и я увидел на нательной футболке разрез с правой стороны живота и под ним уже начинающую сворачиваться кровь. А из раны тоненькой струйкой она еще текла. Это, интересно, тот же осколок что ранил Элиямию? Или это пуля?
– На перевязку и обработку быстро. Как шрам на руке? Не болит?
– Ямассит?
– Она самая. Ты нисколько не изменился за пять лет.
Чего нельзя было сказать о ней. Новые морщины и вкрапления седины в тёмных волосах сильно изменили её веснушчатое лицо, но блеск в глазах не прошел. Сквозь халат я увидел погоны майора.
– Спасибо. Так ты так и не рассказала…
– Да, жить будет. – говорила врач пока чистила и заклеивала мне глубокую царапину – Но дня три ее не беспокой. Совсем. Ей нужен отдых. Жизни ничего не угрожает. Выспится поправится и выпишем.
У меня целая гора с плеч упала.
– Мы уезжаем завтра.
– Я ей передам что ты заходил. Извини, но пустить не могу никак.
– Ты теперь майор? – спросил я когда мы снова вышли на улицу. Где уже полностью стемнело. И сидели на лавочке покуривая.
– Да я теперь начальник медслужбы в «Улье». А ты куда пропал? Давно тебя не видела.
– Не могу рассказать. Извини.
– Ишь какой секретный.
– Ты замужем?
– Нет я… ну… так и не смогла… в общем нет. А ты женился?
