Впереди Пашина шерстяная шапочка. Он тоже пытается прибавить шаг, но не выдерживает и минуты. Мокрый, как мышь, на носу повисла капля пота. Ни улыбаться, ни издеваться у него нет никакого желания. Только умоляющий взгляд – не обгоняй. Спорт есть спорт, ты уж не сердись. Впереди четверо: Миша, Федя и двое молодых.
Они даже не прибавляют темпа – нечем. Смотрят на обходящего, как завороженные.
Откуда Артур взялся, его же вообще не было? Он вышел позже и повернул раньше. Впереди только двое – Андрей и Арэт. И вот он, финиш – двести метров. Переэкономил силы, теперь рывок. Андрей не ожидал, но и не растерялся, не сдал – прибавил скорости и до финиша идет бедро в бедро. А Арэт ушел на десять метров. Надо было делать рывок еще до четверки. Знать бы всю дистанцию сначала и пройти бы ее пару раз!
– Молодец, Похтэнкович!
Бригадир улыбается вполне искренне.
– Мельгитанин – ноги длинные!
Алек говорит с уважением.
– Ты чуть теленка не выиграл!
– Какого теленка?
– Приз победителю.
– Арэт, бежим еще раз, я не знал!
На этот раз все смеются весело и непринужденно.
Пастухи молча пересекают финиш и, не поднимая глаз, ныряют в палатку. Последний Миша, как всегда, с зубами наружу:
– А я последний!
– Задержался, бывает.
Встряхнуться, пару кувырков и мостиков – и в палатку, скоро завтрак.
Вельгоша опять без тени иронии:
– А ты, оказывается, хорошо бегаешь!
– По третьему. Молодежь бегать не умеет, пропита, прокурена. Это же не дистанция.
Прощальный круг по тундре перед отъездом. На этот раз в роли компаньона сын Алексея. Идем к дальнему лиману.
Твердая тундра, песчаный берег, перед самым лиманом заросли кедрача; они дали возможность подойти к берегу незаметно. У кромки воды бегает лиса: подходит к самой воде, затем деловито направляется к кустам, по дороге принюхивается к камешкам. Увидев нас, встала, как бы спрашивая: кто вы такие и что вам нужно? Не спеша повернулась и скрылась в кедрачах.
Вдали у берега огромный камень похож на цветок. Лепестки шевелятся, а ветра нет. Это нерпы греются на солнышке. По кустам можно попытаться подойти. Через полчаса упражнений типа «ходьба на четырех», «гусиный шаг» и «ползание по-пластунски» до них остается открытый участок метров в сто. Ни картечь, ни пуля их не возьмут, нужен карабин. Слева совсем рядом подобными упражнениями занимаются три человеческих фигуры. Это пастухи из соседнего звена идут к нам в гости и по дороге задержались. Придется им уступить: у них карабин. Один из них полчаса укладывается, готовит ружье, целится, потом переползает на другое место и начинает все сначала. Нерпы совсем разомлели и не подозревают об опасности. Наконец выстрел. Камень мгновенно пуст. Стрелок – Кукко – уже тянет за ласт убитого тюленя к берегу. Пуля попала в шею, выстрел хорош. У охотника лицо круглое, нос маленький, курносый. Он возбужден, даже счастлив, блестит глазами, шмыгает носом и хвастливо кричит:
– Учись, мельгитанин, вот так и надо!
Сопли вытри. Был бы карабин, тогда и поговорили бы, кому у кого учиться.
Пастухи быстро заработали ножами, разделывая тушу. Ножи как бритвы. Где бы ни были, всегда с собой брусочек и в свободную минуту вжикают им по стали. Палку строгать еще дадут нож, а открыть консервную банку – лучше не проси. Ножей, как правило, два: один большой, второй маленький для мелких поделок, сверлений дырочек; часто он сделан из одной половины ножниц. На поясах баночки, коробочки, финтифлюшки. Ничего брякающего, ничего лишнего – у каждой вещицы свое строгое назначение. Обязательный атрибут – аркан. Один из гостей – Чолько – сделал аркан из японского невода, расплел кусок и испытывает его при каждом удобном случае. Возраст у него предпенсионный, лицо землистого цвета, зубы редкие и желтые, движения медленные и вялые. Взметнул рукой – аркан ожег лоб, ухо и сковал, как спеленал. Перерубить бы, да ножа не достать. А как он освободит, так получится, что после драки… – Хороший аркан!
