– Знаете, Лена, у нас таких бесперспективных дел целый мешок каждый день. И все – «глухари». – Коля рокотал своим замечательным неторопливым басом. – Вы меня простите ради бога за грубость, но, сами понимаете – ночь, а тут вызов ваш, и не поехать нельзя, проверки на работе каждый день – извели уже всех. Выезжаем даже туда, где кто-то палец поцарапал – придумали месячник какой-то по повышению производительности труда. – Следователь озадаченно поскреб затылок. – И дело ваше – очередной стопудовый «висяк». Если бы дежурный мне не сказал, что тут чуть ли не покушение на убийство, ей-богу, не приехал бы, как-нибудь на участкового бы все спихнули. – Николай усмехнулся. – Вы уж простите! У нас это запросто! – Взгляд его стал слегка виноватым. – Нервы у всех на пределе, уже который день толком поспать не могу. Разгребаем, разгребаем, и все никакого проку. А нас начальство шпыняет за плохие показатели раскрываемости. Вот я и….
Мне стало стыдно. Человек вкалывает как ломовая лошадь, а я его из-за какой-то ерунды побеспокоила. Я хотела как-то загладить свою вину.
– Да ладно, Коля, я понимаю. Это все Машка – давай милицию вызовем, давай вызовем. Я с самого начала была против. У меня самой завтра важная репетиция с оркестром, а я – никакая. Всю ночь прокувыркались с этой машинкой, чтоб ей пусто было! Это вы меня простите.
Братание милиции с населением продолжалось бы до утра, если бы не разумный голос Олега:
– Девушки, сейчас давайте все поспим – глубокая ночь на дворе. А завтра прямо с утра начнем повышать раскрываемость преступлений в нашем конкретном районе. Я вам обещаю, что Коля лично проконтролирует это дело. Правда, Коля? – Олег съёрничал. Николай аж вскинулся от такой бесцеремонности.
– Ага, умник, ты еще что-нибудь смешнее придумай! Где я тебе этого маньяка искать буду? Какой-нибудь наркоман таблеток наглотался, вот ему и померещилось, что надо где-нибудь стиральную машинку раскурочить. Олег, ну сам подумай, разве нормальный человек в такую ерунду ввяжется?
Олег пожал плечами.
– Ты следователь, тебе видней. А ты, кстати, почему один среди ночи заявился? Вроде бы, вы группами ходите – я в кино видел.
– Да у нас работы – завал! – Николай пятерней зачесал волосы назад. – Вся группа на выезде. А я случайно в отделении задержался – писанины – дня не хватает! Криминалистов всех еще до меня расхватали. Но мне он не особо и нужен, у нас каждая собака в курсе, что я сам себе криминалист. – В голосе Коли появились нотки гордости. – Я специально этим предметом занимался одно время, вроде как для себя, а начальство пронюхало, вот и использует меня теперь в хвост и в гриву. Как группа на выезд, они мне: «Людей нет! Обойдешься!» Вот и обхожусь. В принципе, это не запрещено. Наши криминалисты даже приветствуют – им работы меньше, а бумажки потом писать – то легче, чем на пузе ползать. Я же их с уликами еще никогда не подводил. – Гордости в голосе Коли поприбавилось. – А тут звонок про эту вашу дурацкую машинку. Вот меня и послали. Еще и комиссия у нас работает, мне только жалоб не хватало. И так на нас всех собак вешают! А девушка визжит – подавайте мне понятых! Поэтому я уже был готов сам к ней в понятые пойти, лишь бы она никуда не писала. А то писателей развелось – жуть! Только работы прибавляют. И премии мне не видать, как своих ушей, если кто-нибудь наябедничает. Оно понятно, что всей комиссией будут месяц разбираться, и даже, в конце концов, выяснят истину: «Сигнал не подтвердился». Но для профилактики премию срежут еще до разборок. Доказывай потом, что ты не верблюд!
