Два горных отрога с боков обступали долину, в которой должен был состояться бой. Она имела не более пятисот метров ширины при длине (от опушки леса до начала возвышенности) около километра. Позиция ацтеков находилась выше уровня леса, что позволяло надежно поражать противника огнем, неся при том значительно меньшие потери. Слева и немного впереди нее, на склоне отрога, щетинились колючие кусты. В них Ратмир решил расположить огневую засаду – всех воинов, у которых были винтовки. Сухими ветвями этого кустарника укрепили подходы к позиции, устроив нечто, напоминающее проволочные заграждения. Кроме того, Ратмир попросил Камока выделить пять наиболее метких стрелков: они, расположившись выше позиции, должны были обезвредить вражеских пулеметчиков, а в случае, если пулеметов не будет, – специально заняться вражескими офицерами. Устройство всего этого съело остаток прошлого дня. И к вечеру воины, выставив охранение, уснули мертвым сном.
Ратмир поднялся на ноги. Отряхнулся. Накинул плащ. «Какая тишина! – подумал он, оглядываясь. Невдалеке синел лес, первые лучи солнца уже золотили вершины лесных великанов, играли на выпавшей к утру росе. Где-то пробовали голоса ранние птицы, природа просыпалась. – А мне, возможно, придется сегодня уснуть навсегда», – закралась холодная мыслишка. Но он отогнал ее. Живой всегда думает о живом.
Ратмир прошел к главной позиции, разбудил Камока и воина-сигналиста. Звук сигнальной раковины вывел воинов из сонного оцепенения: начинался новый боевой день.
Примерно через полчаса застава донесла о приближении сотни сардукаров – передового вражеского отряда. Вскоре он показался на опушке. Сардукары вышли из леса, развернулись в цепь и двинулись к позиции ацтеков. Ратмир предупредил Камока, чтобы тот не вздумал контратаковать, а сам побежал к засаде. Скатившись в окоп, он наблюдал, как сардукары приближались к позиции. Когда те прошли примерно половину расстояния, на них обрушился град стрел. Это было, в самом деле, похоже на град. Ацтекский воин, прячась за бруствером, выпускал свою стрелу вверх, и она, описав дугу, падала на сардукаров. Ружейных выстрелов с позиции прозвучало всего несколько. Вряд ли все это могло остановить сардукаров. Но это был еще не бой. Это была лишь разведка боем. Потеряв ранеными не более десятка воинов и произведя несколько ответных ружейных залпов, большеголовые фигурки в темных балахонах отошли назад. Стало видно: сардукары тоже окапываются.
Ацтеки смотрели на врагов с презрением. Легкая победа расслабляла их. Особенно – молодых. Но Ратмир понимал: настоящие атаки впереди. Старые гвардейцы держались того же мнения. И после полудня, когда к сардукарам подошло подкрепление, около трехсот врагов начали новую атаку. На этот раз они не разворачивались в цепи: атаковали стеной. Видимо, были уверены, что огнестрельного оружия у индейцев почти нет. Подойдя примерно метров на сто к позиции, сардукары под рев труб бросились в атаку. Ратмир отдал приказ стрелять. И десятки пуль вонзились в плотную стену атакующих, сметая все живое на своем пути. Этот фланговый обстрел заставил бы любой человеческий отряд запаниковать и броситься наутек. Однако сардукары, впрямь, не имели эмоций. Под руководством офицеров они перестроились – опять рассыпались в цепи, и лишь затем начали отступать.
– Сигнал к атаке! – закричал Ратмир.
