Почистив свою новую винтовку, я забил в магазины патроны с серебром. Днем погляжу, нет ли повреждений на пулях при подаче патрона в ствол. А то точности никакой при выстреле не будет.
– Клим, хватит баловаться! Еще глаз кому-нибудь выбьешь! – психанул сержант, глядя, как его подчиненный играет с найденным пистолетом.
– Товарищ сержант, патронам двести годов уже. Да и пистолету тоже, пружины сели напрочь. Не стреляют, я пробовал. Вот, смотрите! – Клим передернул затвор, отвел ствол резиноплюя в сторону и нажал на спуск.
Хлопнул выстрел, и с иконостаса упала икона Божьей Матери.
Я почувствовал, как по спине прокатился холод, как будто кто-то ледяной крошки насыпал.
– Клим, придурок, что ты наделал?!!
– Да я не думал, что выстрелит! – Сконфуженный урядник вскочил, отбежав подальше от разъяренного сержанта, поднял старую икону и, вытерев ее ладонью, установил на место. – Я раз сто стрельнуть пытался, не получалось.
– Дубина! Теперь из нарядов не вылезешь! И с полигона! Пока не вызубришь правила обращения с оружием. – От лица сержанта можно было прикуривать.
– Не о том говорите. – Я медленно вставил магазин в бельгийскую винтовку и передернул затвор, заряжая ее серебром. – Вы не заметили, но Он лишил этот храм своего благословения. Теперь это просто старый дом.
В наступившей тишине, в неверном свете костра и светодиодного фонаря я начал осматривать внутреннее помещение храма на предмет имеющихся укрытий и возможности проникновения через проломы неупокоев-одержимых. Призраков, даже самых крутых полтергейстов, способных просочиться сквозь стены, я не боялся – три некроманта справятся практически с любым количеством пришельцев. Это полтергейст-хозяин крайне опасен именно тем, что сживается с домом. Сейчас вспоминаю приключение в банке, и мне становится не по себе. Банкиру, ни дна ему ни покрышки, немного не хватило. Нет, в следующий раз, когда он случится, в такой дом с ножом в руке надо лезть.
Нож – проводник душ отсюда, и потому он в разы усиливает мощь любого некроманта. Но все равно, главное – это способности, отточенные тренировками. Я не инквизитор, но тренируюсь на полигонах постоянно, и каждый день стараюсь медитировать. Не всегда получается, к сожалению.
– Ты серьезно? – спросил побледневший сержант, судорожно сжимая дробовик в руках. И, дождавшись моего кивка, полез за пазуху. Вытащив оттуда три патрона, освободил магазин от обычных и дозарядил новыми. – С серебром, – пояснил он.
Все стали как-то буднично перезаряжать оружие. Даже Клим, сначала впавший в ступор, вытащил из своей винтовки магазин-двадцатку и вставил десятизарядный. Обычно в таких магазинах патроны с серебром, чтобы не путаться.
– Клим, держи. – Я перебросил ему свой, дополнительный. У меня всегда два магазина по двадцать с пулями в серебряной оболочке. Давненько уже так хожу, было дело в моей юности. Далеко не всегда неупокои и нежить подставляются под выстрелы, как в тире. Нет, в большинстве своем они прекрасно помнят, что такое огнестрельное оружие, и прекрасно осознают опасность серебра. Потому стараются использовать и все укрытия, и свои возросшие физические способности. Обычный человек видит нежить за пару секунд до ее нападения, и чаше всего это последнее, что он вообще видит. – Приготовьте побольше хвороста, по нашей команде бросьте в огонь и полейте соляркой.
– Действуйте, мужики, – кивнул Сергеич, совершенно не возмущенный моими указаниями. – А ты, Василий, давай, переходи в режим сканера. Судя по всему, ты из нас троих самый сильный некромант. Чем дальше засечешь неупокоев, тем больше у нас шансов.
