– Любезный мой ценитель прекрасного! Немедля запишите в блокнот-премьера моего спектакля-мюзикла завтра ровно в двадцать ноль-ноль!. А теперь позвольте откланяться, я вынужден вновь заняться делами, у меня еще просмотр горстки бездарей на роль королевы Торговли. До завтра! -воскликнул творец, прищурившись.
Смысл со вздохом облегчения пожал протянутую в жеманном жесте ладошку режиссера и, с трудом сдерживая приступ тошноты, отправился на свежий воздух. Выйдя за пределы обширной территории на тенистую городскую улицу, он отправился дышать терпким летним воздухом и растворился в наступающих сумерках.
На следующий день Смысл был на оговоренном месте, приехав за час на премьеру. В ожидании третьего звонка он слонялся по коридору, ловя на себе взгляды представительниц местного полусвета. Они одаривали его томными взглядами, стреляли глазками и кокетливо пощипывали странного цвета манто на своих тонких плечиках. Некоторые из них подстегивали фантазии окружающих грандиозностью своих причесок, которые были в несколько раз больше голов самих владелиц. Оттенок гротескности добавляли и наряды фланирующих театралок-пестроте и размерам этих одеяний стали бы завидовать даже павлины. Наконец в начале коридора показался сам режиссер, походкой Петра Первого направлявшийся в Главную ложу. Его сопровождали два вальяжных мулата с зафиксированными на голове ободками из перьев. Завидев издали Смысл, Приап императорским жестом поманил его к себе.
– Нектар моих фантазий, как вы отдохнули в эту ночь? Рассказываете! -прошелестел режиссер.
– Нормально, -обдал мэтра своей лаконичностью Смысл и быстрым шагом направился в ложу. Прозвенел третий театральный звонок.
Массивный занавес распахнулся и перед Смыслом открылась обильно освещенная сцена. На ней находилась группа актеров, одетых в помятые полу деловые костюмы. Перед каждым из них на специальном столике лежал кочан свежей зеленой капусты и небольшой, остро заточенный нож. Актеры, размещенные полу боком к зрителям, застыли в одинаковых позах. Спустя мгновение, под одуряющий визг скрипки, они начали как один стругать лежащий перед ними овощ, все убыстряясь и убыстряясь. Внезапно они как вкопанные замерли. На разделочных досках лежали идеально порезанные хрустящие дольки. Под аккомпанемент пианино они молниеносно сбросили нарезанную капусту в специальные ящички, расположенные рядом со столиками. Под лихорадочную дробь барабанов, каждый поднял руки над головой, и, стуча рукояткой ножа о доску, принялся кружить вокруг столиков. Из невидимых динамиков хлынул визгливый голос:
чтобы день наш не был пуст,
мы строгаем сто капуст
а в конце недели мы
купим новые штаны
распродажа манит нас,
не упустим звездный час.
забудь милый друг,
про лирический слог,
подумай ты лучше о цвете сапог!
Голос смолк так же резко, как и возник. Актеры как запрограммированные резко сели на свои места и сложили руки за столами наподобие школьников. На сцене громко затикали невидимые механические часы. По сцене с видом залихватских болельщиц прошла группа девушек с большими кумачовыми транспарантами, на которых было намалевано-«Требуем пятницу!»
Спустя пару секунд все действующие лица мгновенно подпрыгнули и со скоростью испуганных головастиков скрылись за кулисами.
Прозвучал звонок, знаменующий конец первой части. У Смысла так разболелась голова, что он весь антракт провел в ложе, растирая виски большими пальцами.
