– Х-хорошо.
Из комнаты вышла взбудораженная Кира, посмотрела на мать:
– Серёжа мне сделал предложение! Вот!
Она победно показала палец с кольцом.
Елена не донесла пальто до вешалки:
– Поздравляю! И когда предполагается счастливое событие?
– Мы пока не решили, – дочь переглянулась с новоиспечённым женихом, – но скоро. Да?
– Да. – Жених потёр нос и сунул ноги в кроссовки.
– Ну, вы уж поставьте меня в известность. – Елена всё-таки повесила пальто, хмуро глядя на Серёжу.
– Хорошо, – он быстро надел куртку, – до свидания.
– Пока, позвони, – помахала ему Кира.
– До свидания. – Елена проводила его взглядом.
– Мам, это же хорошо, да? – Кира прислонилась к стене, когда за Серёжей закрылась дверь. – Хорошо же, что мы поженимся и у малыша будет отец.
Она ласково погладила себя по животу.
«Чёрт!» – рявкнул в голове Елены чей-то голос, оказавшийся её собственным. Она всё ещё думала, что как-нибудь «рассосётся», хотя было понятно, что ничего так просто не «рассасывается».
Дочь смотрела на неё и с надеждой, и с готовностью обороняться. А Елена, глядя на неё, вдруг увидела маленькую девочку, которую когда-то вела за руку в детский сад по такому же тёмному холодному ноябрю. Она тогда торопилась, она всё время торопилась и не обращала никакого внимания на то, что девочка не успевает за её быстрым шагом и бежит, подпрыгивая, старательно перебирает маленькими ножками, пытаясь подстроиться и всё равно не может. От воспоминания сердце болезненно сжалось.
– Мам? – Кира так и стояла у стены.
И Елена выдохнула, закрыла глаза, а открыв, спокойно сказала:
– Ну, конечно, конечно, это хорошо, доченька. Парень он просто замечательный! И кольцо красивое. И всё у вас получится, малышу нужен отец.
Кира тряхнула головой, не поверив собственным ушам, Елена так с ней почти никогда не разговаривала.
– Вообще-то кольцо так, подделка, но он обещал подарить настоящее.
Кира тоже выдохнула, подошла к Елене и обняла её, сидящую:
– Спасибо, мам.
«А я всё-таки думала уговорить её на аборт».
Из сумочки тренькнул телефон – пришло сообщение, Елена взяла телефон и направилась к себе в комнату.
– Мы там тебе ужин оставили, – вдогонку сказала Кира.
– Спасибо, – Елена не обернулась, – я сегодня ужасно устала.
Всё мгновенно вернулось на привычные рельсы, Кира насупилась и буркнула:
– Ты всегда ужасно устаёшь.
Устаёт ли он когда-нибудь? Ест? Спит?
Стоит мне среди ночи встать в туалет, как из динамиков я слышу его вездесущий голос: «Всё в порядке, мамочка?»
Про свою работу он рассказывает скупо и вскользь, не может не рассказывать совсем, надо ему. Технарь какой-то. Судя по одежде, которую он мне покупает, и продуктам, которые привозит, деньги у него есть.
По периметру подвала стоят датчики движения. И он видит и слышит, когда я перемещаюсь ночью, когда мне предписано спать.
В кровати датчиков нет, иначе они бы сигналили каждый раз, когда я ворочаюсь с боку на бок во сне. И под кроватью их тоже нет.
Радость от полученной скрепки притупилась. На смену радости пришёл страх. И за себя, и за девушку, которую он собрался сюда привезти. Он её закуёт – так же, как меня. Слишком много риска. И зачем мне заточенная скоба, если в моём распоряжении могут оказаться кухонные ножи.
Одновременно в голове предательски выстукивает надежда: «Это твой шанс, шанс! Бог с ней, с этой девчонкой, всех не спасёшь, зато можешь спастись сама».
Я кручусь с боку на бок – сон не идёт. Он дал мне ясно понять, что не остановится, если я сделаю хоть что-то неправильно.
