От услышанного я остановился, замирая.
– А ведь правда, – ошалело выдохнул Мар. – А наша красавица, оказывается, всесторонне развивалась на землях эльфов. И кто же тот счастливец, попробовавший ее сочные губки? Или… счастливцы?
– Хватит! – меня начинало трясти от осознания, что к Мике кто-то прикасался и пробовал то… что самому невыносимо хотелось.
«Нельзя о таком думать! – внушал себе. – Я ни в коем случае не должен переступать черту, ведь она моя сестра!»
Самовнушение не помогло. Легче не стало. Мысли о том, что она с кем-то целовалась и, возможно, не только это, выводили меня из себя, нервируя до невозможности, но больше всего раздражало то, что я не помнил! Не помнил, как пробовал ее губы, не помнил их вкус, и это мучило.
– Почему вы меня не остановили?! – негодовал я, что было сил. – Дьявол!
– А то тебя можно остановить, если ты чем-то одержим! – фыркнул Мар.
– Да и не помним же ни черта, – кивнул Истар.
– Здесь даже помнить не надо! Я уверен, что кто-то из вас двоих подкинул идею потрогать Мику! – бросил озлобленный взгляд на друзей, которые в ответ лишь пожали плечами, шагая дальше.
Казалось бы, до моих покоев было пройти всего ничего, но за столь короткий путь нам попалось аж целых восемь стражей, причем не простых, а подчиненных отца Микаэлы и это говорило о том, что он сам тоже где-то здесь.
– Ваше высочество! – раздался холодящий кровь голос за моей спиной, за которой всего секунду ранее никого не наблюдалось. Хотя, о чем это я? Глава специального отряда умел перемещаться через тени, для него внезапное появление в порядке вещей.
– Генерал! – обернулся я, при виде него собирая всю волю в кулак и кивая в знак уважения.
– Ну все, – шепнул Марэйн, – хана нам пришла!
– Я тебе в следующий раз твои губищи чем-нибудь завяжу, чтобы не тянул их куда не стоит! – нервничал Истар, стоя по другую сторону и с замиранием сердца, впрочем как и мы с Марэйном, ожидая, пока отец Микаэлы дойдет до нас.
Каждый шаг мужчины, которому повиновались тени, отдавался гулким ударом моего сердца. Он был не таким как все: высокий, в отличной спортивной форме, с цепким взглядом и непроницаемым лицом. При виде него становилось как-то неспокойно, ведь генерал распространял вокруг свою мощную ауру, от которой охватывало волнение. О нем ходило множество легенд. Отец Микаэлы славился хладнокровностью и умением действовать максимально быстро, каждый раз добиваясь желаемого результата. Он всегда предельно собран и внимателен. Иногда даже казалось, что у Картеса Севелора глаза на лбу, так как он подмечал то, что другие и не видели вовсе. Помнится, отец рассказывал, насколько жестким был отбор в его отряд. Он никому не давал поблажек, и из трехсот парней, желающих вступить в ряды королевских теней, прошли только пятеро. Даже страшно представить, насколько сложные у них тренировки, так как во всем мире теньевикам генерала не было равных.
– Давно не виделись, – улыбнулся, храбрясь из последних сил.
– Верно, – склонил голову мужчина, ведя себя так, словно мы при параде, а не укутанные с ног до головы в одеяла, украшенные вышитыми цветами. – Хотел поговорить с вами о Микаэле.
«Ну вот и все, смерть моя пришла!» – панически заметалась мысль в голове.
Парни, стоящие по разным от меня сторонам, поежились, но вмешиваться в разговор не рискнули.
– Да, – кашлянул, прочищая горло, – конечно.
– Собственно, хорошо, что сыновья герцогов тоже здесь, – добавил он, и Мар с Истаром замерли, боясь даже моргнуть.
