Полыхающему в яром стыду Семену, чей палец на спуск и крохотную кочку под колесо возложил какой-то притворный рок, снова захотелось попросту не рождаться. Полкану хотелось, плавая в алкогольных морях, материться еще больше и еще громче. Алексу хотелось еще больше веселья и куража. Алене хотелось выйти и просто идти куда-то. Подальше отсюда.
На пригородном посту дэпс махнул полосатым жезлом, его напарник стоял чуть поодаль, но все же рядом. Здание поста и люди насторожились. Бетонный дот хищно развернул морду амбразуры с пустыми бойницами к приближающемуся тонированному черному автомобилю. Автоматы соприкоснулись с пальцами, железо и плоть стали единым целым. Заснеженная природа стихла в напряженном ожидании.
Рычащая машина сбавила ход. Алекс остановился, приоткрыв тонированное окно наполовину. Полкан пил коньяк командирскими глотками. Инспектор коротко протараторил приветственную речь, которую сам не понял, – он вкрадчиво рассматривал обстановку внутри авто, настороженно заострив внимание на еще дымящейся в крыше дыре.
– Предъявите техпаспорт и водительское удостоверение, – четко проговорил инспектор.
Напарник зашел с другой стороны, тихо лязгнув предохранителем.
– Только один документ.
Алекс, еще немного приспустив окно, неспешно приоткрыл недавно полученную ксиву, поскрипывающую пахучей новой бумагой, но не выпятив ее в окно, а оставив на уровне ручки переключения передач.
Инспектор вцепился в ксиву внимательно-недоверчивым взором.
– Старшой, а мои документы не хочешь посмотреть? – давил всей высотой своего звания полковник.
– Вы не водитель, – грубовато отрезал инспектор, смотря то на Алекса, то в ксиву, ища «десять отличий».
Полкан извлек удостоверение из кожаного портмоне таким движением, каким даже Цезарь не разворачивал свиток пергамента, сообщающий о падении Карфагена.
– Сюда смотри, старшой.
Полковник двумя пальцами неспешно приподнял открытую ксиву, из которой ослепительно засиял звездами с погон, и перевел взгляд в свое окно, как будто там было нечто более интересное, чем унижение подчиненных.
Инспектор взглянул на фото, название ведомства и фамилию, а двуглавый орел отрицательно покачал обеими головами – «даже не рыпайся, старшой». Инспектор перевел проигравший взгляд на статный, благородно налитый профиль полковника – для совершенно ненужной галочки сверил изможденное службой и ее благами лицо на фотографии с лицом, ксиву предоставившим. А Полкан, не теряя драгоценного пьяного времени, демонстративно протянул бутылку Алексу – пей. Алекс богато влил в себя чудодейственный янтарь, не морщась. Лейтенант обвел всю компанию взором, переполненным концентрированным презрением и настоявшейся злостью от бессилья, фальшиво отдал честь и ушел к заснеженному посту.
– Упертый дэпсик, вообще краев не видит, – негодовал Полкан.
Алекс резко дал газу, закоптив полированный серо-голубой воздух.
– Да это мой косяк: у меня щетина и я не совсем при параде. А эта ксива обязывает.
– Эти пидоры должны упор лежа принимать при одном ее виде, – отрезал полковник, махнув угрожающе бутылкой и несколько драгоценных капель обронив на сиденье.
– Письками будете меряться при каждом удобном случае? – съязвила Алена.
Все стихли. Но через мгновение мужчины рассмеялись. Семка – только с разрешения полковника: смеется начальник – смейся и ты.
– Гондоны, – харкнул под ноги инспектор, глядя вслед быстро удаляющемуся, ретивому автомобилю.
