– Какие красивые! – воскликнула я.
– Нравятся? – тут же оживился сэр Артур и энергично направился к тому самому дивану.
Собаки даже не попытались сдвинуться с места, они только повернули свои красивые тонкие головы и устремили на хозяина вопросительные взгляды больших карих глаз.
– Эти две малышки – моя гордость, – сообщил сэр Артур и потрепал рыжую по голове. Её похожий на белое перо хвост затрепетал на голубом атласе. – Винс и Феба, изумительные создания! И, пожалуй, более знатные, чем я. Их имена длиннее, чем имена всех трёх моих детей, составленные вместе, учитывая наличие вторых, а у дочери и третьего имени.
– Подруги ветра, – проговорила я, подходя ближе.
– Как вы сказали? – он живо обернулся ко мне.
– Когда-то я читала стихи, посвященные русской псовой борзой. Там эту собаку называли подругой ветра.
– Замечательно, – кивнул он. – Очень образно и красиво, а главное, метко. Когда они несутся по вересковой пустоши, кажется, что это они поднимают ветер.
– Но с ними нужно охотиться…
– На пустошах полно кроликов. Они обожают гоняться за ними. Прирождённые охотники! Порой мне кажется, что они берут меня с собой только для того, чтоб было кому аплодировать их успехам и нести домой их трофеи.
Я рассмеялась. Сэр Артур уже с явной симпатией смотрел на меня.
– Я не стану вас больше задерживать Лара. Ведь вы позволите мне вас так называть? Вам нужно отдохнуть, переодеться к приезду гостей. Не беспокойтесь, не будет никого из этих высокомерных снобов, обитающих во дворцах. Милое провинциальное общество, члены семьи и ближайшие соседи. Том, проводи свою невесту, а потом зайди поздороваться к тёте. Она вряд ли спустится до прихода гостей.
– Опять мигрень? – усмехнулся Том.
Сэр Артур картинно закатил глаза, потом приветливо кивнул мне. Уже от дверей я услышала его звучный голос:
– Спенсер! Собаки опять на диване. Велите до прихода гостей очистить его от шерсти!
Том посмотрел на меня.
– Ну как он тебе?
– Я очарована! – воскликнула я.
Том радостно рассмеялся.
Предоставленная мне спальня была небольшой и уютной. Здесь не было никаких панелей и стропил. Гладкие светло-жёлтые стены и такой же потолок. Два больших составных из квадратных стёкол окна с простыми золотистыми занавесками. Небольшой встроенный в нишу камин, над которым располагалось золотистое панно из изразцов, изображавших ангела с букетом нарциссов, на стенах в простых рамах висели два фрагмента старинных обоев с нарциссами, видимо, украшавших эту комнату раньше. Большой резной шифоньер из золотистого дерева, в среднюю створку которого было вставлено зеркало, и такая же резная высокая, почти до потолка, спинка широкой кровати, создавали в довольно скромной комнате ощущение ненавязчивой роскоши. Пара стульев с резными спинками и золотистой обивкой сидений дополняли это ощущение.
Я остановилась, рассматривая покрывало на кровати, составленное из квадратов атласа и парчи жёлто-коричневых оттенков. Потом заметила, что нигде нет моего чемодана.
– Он в шкафу, – Том распахнул дверцы шифоньера. Мои вещи уже были аккуратно разложены по полкам и развешены на плечиках, – Ванна там.
Он указал на узкую золотистую дверь сбоку от кровати. Я заглянула в ванную комнату. Она была небольшой, но всё же больше моей спальни в маленькой квартирке под крышей старого дома, затерявшегося в кварталах Мэрлибона. На небольшом возвышении здесь господствовала белоснежная фарфоровая ванна на металлических ножках в виде звериных лап. На столешнице рядом с такой же фарфоровой раковиной лежали стопки белых полотенец.
