Дом Харконненов, Картель, Космическая Гильдия и Император – все зависели от специи. И все были паразитами! Лайет воспитал Чани и даже Хоуро как диверсантов, активных бойцов, но самой трудной задачей было проявлять умеренность и терпение. Чтобы преобразить Дюну, потребуется много поколений.
Чани, Хоуро и их друзья не желали ждать так долго. Поэтому они наносили удары везде, где только могли.
– Мы настолько усложним Харконненам добычу специи, что они сами покинут планету, – сказала Чани отцу. – На каждый новый комбайн, который они привезут, мы уничтожим два, вынудим их потерпеть позорное поражение и оставить нас в покое.
Лайет, хотя и испытывал гордость за дочь, одарил девушку грустной улыбкой, покачав головой:
– Ты долго жила в суровой пустыне и не понимаешь, что такое сорняки.
– Сорняки – выносливые растения, которые выживают где угодно, – сказала Чани, расправив плечи. – Что плохого в наших вылазках? Разве это не помогает нашим планам?
Лайет вздохнул:
– Сорняки – упрямая дрянь. Если ты выдергиваешь один, на его месте вырастает другой, который может оказаться хуже предыдущего. Вот то, что вы делаете, когда нападаете на Харконненов. Посмотри, что случилось, когда бойцы фрименов изгнали Дом Ричесов много лет назад. – Он сокрушенно поцокал языком. – Это не принесло нам свободы, а просто привело к появлению Харконненов. Кто знает, что произойдет, если мы избавимся от них? Император передаст власть другому Дому, который может оказаться еще более жестоким.
Чани задело, что он не высказал никакого восхищения ее новой тактикой.
– У тебя пораженческая позиция, отец. Если мы не будем стремиться к лучшему миру – зачем нам тогда вообще утруждать себя жизнью?
Услышав это, Лайет-Кайнс тепло улыбнулся дочери:
– Ты говоришь верно. Нападайте и причиняйте вред, чтобы Харконнены не воспринимали нас как пыль под ногами. Но как местному планетологу, именно мне придется разгребать последствия ваших необдуманных действий.
Теперь, закончив все приготовления, Чани с Джемисом залегли и принялись наблюдать, как комбайн пережевывает песок. Огромная машина двигалась к линии взрывчатки. Чани не считала эту акцию необдуманной. Она чувствовала, что это необходимо.
В положенный момент заглубленные заряды сдетонировали, выбросив в воздух фонтан огня и дыма как раз у передней гусеницы. Взрыв повредил комбайн, но что более важно – воронка сработала как ловушка, и фабрика провалилась в нее; вхолостую молотя траками песок, но не в состоянии двинуться с места. Следующая порция взрывчатки пробила днище и разнесла грузовой отсек, разбросав очищенный меланж по округе. Поистине великолепное зрелище!
Когда взрывы стихли, Хоуро и его уцелевший спутник, Адамос, присоединились к ним – запыхавшиеся и измученные после бега по пескам. Несмотря на воодушевление победой, Хоуро опустил голову:
– Рона мертва. Эти трусы посекли ее лучами. Мы заберем тело, когда все закончим. – Он перевел взгляд на горящий остов комбайна и вытащил криснож. – Мы можем пойти туда прямо сейчас и убить оставшихся работников Харконненов.
Джемис вскинул собственный молочно-белый клинок:
– Пески жаждут крови!
Чани окинула взглядом дюны и заметила на песке рябь, приближающуюся с юго-востока.
– Нет времени! Червь на подходе. – Друзья одновременно повернули головы в ту же сторону. – Шай-Хулуду придется завершить дело за нас.
Джемис нахмурился:
