Я не делаю контуринг и не рисую себе светлые брови темно-коричневым карандашом, как Кайли Дженнер, – я бы выглядела как сумасшедшая серийная убийца. Но я мажу консилер под глаза – выдавливаю почти целый тюбик – плюс немного туши для ресниц и светло-розовый блеск для губ.
Когда я спрыгиваю с задней лестницы за несколько минут до шести утра, Логан уже заканчивает с замком и разговаривает с нашим официантом Марти на кухне.
Марти МакФлай Гинзберг не просто наш сотрудник – он наш с Ливви старший брат от другой матери. При условии, что наша общая другая мама была бы черной, еврейкой, лесбиянкой и чертовски крутой. Марти – это бомба-точка-ком.
– Привет, Цыпленок. – Он обнимает меня. Этот парень не скупится на объятия. – Как у тебя дела? Что-нибудь слышала от Лив?
Я киваю.
– Она прислала тебе фотографию своей комнаты? – Марти вздыхает.
– Как будто она умерла и отправилась на небеса Нейта Беркуса. – Он убирает прядь моих волос с зелеными концами. – Как здесь обстояли дела прошлой ночью?
– Нормально. – Я зеваю. – Я не ложилась, но это не новость.
Марти мелет кофейные зерна, заполняет два фильтра и начинает заваривать первый из множества кофейников.
– Как там твой отец, держится?
– Да вполне, я думаю. Он не приходил домой.
Это случается не так уж часто, но достаточно, чтобы не быть событием. По крайней мере для меня.
Логан медленно поворачивается в мою сторону.
– Что ты имеешь в виду?
Я пожимаю плечами.
– Его все еще нет дома. Наверное, расстроился из-за отъезда Лив, надрался и вырубился в баре или на ближайшей скамейке. Такое иногда случается.
Глаза телохранителя, кажется, начинают искриться – как будто внутри его разгорается огонь.
– Ты хочешь сказать, что провела ночь наверху совсем одна, с незапертой гребаной дверью на первом этаже?
– Да. Но со мной был Боско.
Боско – это наша собака, смесь ши-цу и чихуа-хуа. Он не совсем подходит на роль сторожевой собаки – если только план не в том, чтобы напугать незваных гостей до смерти своей отвратительно-ванильной моськой. А уж если грабитель попытается украсть хот-доги из холодильника, он не выберется отсюда живым. За хот-доги Боско глотку разорвет.
– Да забей, Логан.
Логан смотрит на Марти, и они обмениваются тайными взглядами клуба-мужчин-и-парней. Когда он поворачивается ко мне, его лицо и голос становятся каменными. Он определенно в бешенстве.
– Мы будем работать посменно – я и парни. Мы можем оставаться здесь, в закусочной, если тебе неудобно с нами в квартире, но с этого момента кто-то будет здесь с тобой круглосуточно. Ты больше не будешь одна. Поняла?
Я медленно киваю, чувствуя, как по венам разливается тепло, как будто моя кровь становится газированной.
– Хорошо.
Так вот каково это, когда кто-то за тобой присматривает.
Не поймите меня неправильно – моя сестра словила бы за меня пулю и все равно поднялась бы и уничтожила человека, который сделал выстрел. Но это совершенно другое дело.
Он еще горячее. Больше похож на Тарзана. Более спокойный. Я – приоритет этого крутого, красивого парня. Он будет заботиться обо мне, защищать меня… как будто это его работа.
Но ведь это так.
Я знаю от Лив, что Николас считает постоянную опеку ужасной. Но для меня это просто… очень приятно.
По заднему переулку с грохотом проезжает грузовик.
– Это датская доставка, – говорит Марти. – Если он снова попытается всучить нам раздавленные в дерьмо пирожные, мне придется проломить кому-то череп. – Он хрустит костяшками пальцев. – Я скоро вернусь.
