— Светлого дня, — поприветствовала его я, пытаясь вытащить ноги из-под тяжелой тушки. — А как ты сюда попал? Дверь ведь была закрыта.
Заостренные ушки чутко дрогнули, но головы это странное создание не повернуло. И отвечать мне, разумеется, тоже никто не собирался. Я поднялась и, разгладив бытовой магией платье, принялась натягивать чулки. Мяу удалился по своим загадочным делам, продемонстрировав, как проникает сквозь закрытые двери — встал на задние конечности, достав до середины двери, после чего ударил лапой по ручке и был таков.
Когда я пришла на кухню, у очага уже хлопотала хозяйка, а Мяу умывался сидя на окошке. Солнечные лучи падали на его пушистую спинку. Шерсть была чистая и блестящая и оказалась не черной, а дымчато-серой с голубоватым отливом. Я восхищённо всплеснула руками, жалея лишь, что такую красоту нельзя погладить и потискать. Но к красоте предлагался весьма непростой характер — Мяу принял моё восхищение как должное и продолжил умываться.
Сив накрыла на стол, и мы позавтракали плоскими, тёплыми лепёшками, обмакивая их в мёд и в варенье из лесных ягод. О ночном незнакомце я так и не спросила — постеснялась признаться, что подслушивала и подсматривала.
Было еще раннее утро, но ворота в Винсент уже открылись, а, значит, мне пора в дорогу. До полудня нужно еще избавиться от кареты и наалов.
Но, прежде чем запрягать наалов, Сив повела меня в пристройку, где она сушит и хранит запасы трав. Я словно в лавку чудес попала! Травы, коренья, грибы, ягоды, минералы, сушёные насекомые — чего тут только не было! Старушка тщательно, на настольных весах, отмеряла ингредиенты. Мои покупки пересыпались во вместительные, ловко скрученные из газетных листков кульки. Всё это богатство сложили в большой полотняный мешок, который добавился к моему багажу. А мой кошелёк похудел на целых двадцать пять леев. Но я не жалела о затратах. На рынке за равное количество трав отдала бы вдвое, а то и втрое дороже. Кроме трав, старушка щедро делилась советами и рецептами, а я прилежно записывала их в тетрадь — кое-что, и впрямь, пригодится.
Договорившись с тётушкой Сив о регулярных поставках, я получила небольшой мешочек со знаменитой гизеттской глиной. Даже щепотка этого вещества делает любую маску для кожи уникальной. Невероятно ценный подарок — я от всего сердца поблагодарила лесную отшельницу. Но на глаза невольно навернулись слезы, когда мы открыли пакет, чтобы взглянуть на волшебный порошок, похожий на золотистую пыльцу. Он делает кожу красоток из высшего света белее снега, а мой отец лишился из-за него состояния.
Гизеттская глина названа так по месту добычи. Ее обнаружили в земле, которая когда-то принадлежала моему отцу — Генри ди’Гизу. Гизетт располагается всего в часе езды от этих мест. И вот однажды коварный герцог Винсентский пронюхал, что в поместье папы, помимо пахотных земель и леса, имеются залежи уникальной глины. Он обманом завладел бумагами на имение, а мой отец ничего не смог доказать и стал нищим. Поместье Гизетт, как и месторождение, ныне принадлежит герцогу и приносит ему прекрасный доход. Надеюсь, он когда-нибудь лопнет от жадности!
— Мяу! — в дверях пристройки показался недовольный Мяу. До чего выразительная у него мордочка! Негодует, что мы так завозились с травами.
— И правда, тебе пора, девочка. Торговцы скотом стараются заключать сделки до полудня. Спросишь Боко Ливса — тебе всякий подскажет, где он торгует. Только обязательно скажи этому гному-пройдохе, что ты от старой Сив, тогда он назначит цену без обмана. Но ты все равно торгуйся, иначе прослывёшь простофилей.
