Я вздрогнула от сильного дежавю. Когда-то, в прошлой жизни, мне уже говорили эту фразу.
Я знала, что расспрашивать Хавьера, когда он в таком настроении – бесполезно. Неясное волнение снедало меня и, чтобы отвлечься, я открыла ноутбук и вернулась к своим героям.
Дама червей
Я обратила внимание на Марка в первый же день в университете. Красивый, шумный, веселый – он притягивал взгляды не только девушек, но и парней.
Тогда мы не подружились: мне он показался вертопрахом и раздолбаем, он же вряд ли меня заметил вообще.
Нас свел случай.
Моя соседка, с которой мы целый год мирно снимали небольшую квартирку, на втором курсе внезапно обзавелась серьезными отношениями и поставила меня перед фактом, что теперь она будет жить со своим парнем.
Так и получилось, что я в середине семестра оказалась без жилья. Меня подобрала дальняя мамина родственница, полуслепая полуглухая стервозная бабка, контролировавшая время моего ухода, прихода и список покупок. Через неделю я готова была переехать хоть к самому Мордреду, все лучше безумной леди Агриппины.
Обжигая язык горячим кофе, я шипела как гадюка и жаловалась подружке на жизнь в один из редких перекуров, которые мы устраивали себе в промозглом подвале университетской библиотеки. Близилась сессия и бывалые старшекурсники стращали, что не все из нас вернутся на учебу в новом году.
– Марк ищет себе соседку. Почему бы тебе не поговорить с ним?
Я изумленно уставилась на Ивейн.
– Мне? Жить с Марком?
– А почему нет? Он милый.
– Он парень. Красивый парень! Моя мама не поймет.
– У твоей мамы бордель. Она поймет.
– Не бордель, а отель.
– Да какая разница!
– Ивейн, он меня даже не знает!
– Ты с ума сошла, Шелена? Тебя знают все. Ты самая умная на этом курсе, а может, и не только на этом.
Все сложилось на удивление просто. Марк пришел на встречу, кинул мне привет и спросил: а где твои вещи?
– Я…Эмм…У бабки.
– Ну так пошли за ними, чего ты стоишь, вечно с вами, девки, так, собираетесь целую вечность.
И вот так вот просто мы начали жить вместе.
С тех пор прошло четыре года, и не было за это время случая, чтобы мы с Марком поссорились.
Кроме последнего.
Мы работали на корону уже месяц, но так до сих пор толком не поговорили о происходящем.
В итоге все сложилось для нас вполне удачно: пять лет по контракту, все разработки, сделанные за это время, принадлежат государству. Кроме того, мы получаем настоящую – и неплохую- зарплату, лабораторию, оборудованную в соответствии с самыми безумными нашими мечтами – все это была заслуга Марка. Еще он в яростном бою с Колином выторговал нам право доучиться и получить дипломы.
Но все равно винил себя.
День за днем мы слаженно создавали проверенные зелья – огромные партии, раньше нам и не снились такие никогда, потом вместе возвращались домой, накрывали какой-то ужин и расходились по спальням. Молча.
Я не лезла к нему, надеясь, что через какое-то время все сгладится само собой и снова станет по-прежнему, но становилось только хуже.
И мое терпение лопнуло.
Я мешала тирозин с изолейцином, как вдруг внезапно пришло понимание неправильности происходящего. Отложив в сторону все реторты, я подошла к Марку, который как раз синтезировал адреналин из фенилаланина18.
И обняла.
Он дернулся на мгновение, а потом замер, неловко опустив руки по швам, а потом тоже обнял меня.
Мы стояли так долго и не говорили не слова, но это было совсем другим молчанием.
