Крупный заказ хоть как-то мог объяснить и ЗСД, и прерванный отпуск… Хотя какой смысл вызывать меня, а уж тем более читать лекцию на тему «Мы не одиноки во Вселенной»? Для этого годится любой сотрудник или даже человек с улицы.
Ситуация нравилась мне все меньше и меньше. Гость тем временем что-то вещал про подвал нашего здания, сохранившийся еще с дореволюционных времен.
— Так бо́льшая часть же замурована, — возразила я.
— Как вы думаете, почему?
— Откуда я знаю? Может, все старое, и там угроза обрушения.
— Ну хотя бы предположите, — попросил граф.
Я мрачно взглянула на него. Судя по взгляду, он уже предвкушал очередное веселье.
— Там производились расстрелы, а труба, вмонтированная в пол, вела сразу в Неву!
Понимая, что он меня не отстанут, я ляпнула первое, что пришло на ум, то есть историю города. Полковник подскочил на стуле, закашлялся и с укором посмотрел на меня:
— Ну и фантазии у тебя, Голованова! Самой книжки впору писать!
— Это не фантазии, а история и интернет, товарищ полковник! — пояснила я и вновь повернулась к гостю. — Вы удовлетворены? Я могу идти?
— Мы ведь еще не договорили, — мягко возразил он. Как знать, может, вы на пороге великой тайны!
— Знаете, — совершенно искренне ответила я, — меня Павел Андреевич учил, что меньше знаешь — крепче спишь! А уж великие тайны сулят великие беды! У вас ко мне все?
— Нет… — незнакомец покачал головой. — Кстати, а зачем трубу вмуровывать в пол?
— А как иначе кровь в Неву стекать будет? — спросила я, игнорируя возмущенные взгляды начальника. — Думаете, почему у нас в реке вода коричневого цвета?
— Просветите.
— Потому что кровь туда стекает! До сих пор!
Последние слова я произнесла как можно более зловещим тоном. Павел Андреевич икнул и снова хлопнул рукой по столу так, что бумаги подпрыгнули:
— Голованова! Ты говори, да не заговаривайся! А то подпишу приказ трубу искать вместе с водолазами.
— Вы, товарищ полковник, определитесь: принца с кобылой-альбиносом или водолаза мне сватать будете, — выпалила я и прикусила язык: так за два года работы и не научилась сдерживаться.
Впрочем, среди своих это и не требовалось, а к высокому начальству полковник ходил сам.
Граф вновь повернулся к Павлу Андреевичу, с трудом сохраняющему спокойствие, в глазах сверкал интерес и еще что-то едва уловимое:
— Знаете, она нам определенно подходит!
— Я счастлива, что прошла селекционный отбор! — съязвила я, чувствуя себя племенной лошадью, которой разве что зубы не осматривали. Хотя… в деле же есть моя медицинская карточка. — Но, может быть, вы все-таки объясните, какой именно смотр я только что выиграла?
— Елизавета… — голос полковника не предвещал ничего хорошего.
— Ваша сотрудница права, — возразил гость. — Прошу прощения, что не сразу ввел вас в курс дела!
Я вздохнула:
— Так скажите, наконец, что вам от меня нужно?
— Совсем немного. — Он пристально смотрел мне прямо в глаза, пытаясь проникнуть в мои мысли. — Вы должны на несколько дней стать принцессой.
— Неужели? — фыркнула я. — Настоящей принцессой?
— Настоящей.
— С замком, со слугами и короной на голове?
— Корону в обычной жизни почти не носят, но, если пожелаете… — Граф Делрой улыбнулся, хотя его глаза оставались серьезными, а носогубные складки заострились. Было видно, что он ждет от меня ответа.
— И принцессой какой страны я должна стать? — спросила я, перебирая все, что знала о современных королевских династиях.
