Толстушка важно улыбнулась и, внимательно посмотрев на растерянную девочку, начала свой рассказ:
– Давным-давно жила на свете девушка, звали её Хаана. Была она красива, как цветок, добра, приветлива, весела. Отец её был богат, имел всё, что душе было угодно. Но среди всех сокровищ, больше всего он дорожил своей дочерью. Любил её сильно и нежно, баловал, журил за шалости, но всегда прощал. И на её совершеннолетие он подарил ей огромный сад, в котором цветы никогда не увядали, а деревья всегда стояли со спелыми плодами. Вместе с садом пришли и женихи. Каждый из них был ей под стать: красив, богат, благороден. Но не хотела Хаана идти замуж ни за одного из них. От их настойчивого внимания она сбегала в свой прекрасный сад, где её никто не мог найти – только она знала его потайные места.
Однажды, прячась от надоедливых поклонников, она встретила незнакомца. Он не был похож ни на одного из её женихов. От него веяло холодной отрешенностью от всего мира, а во взгляде золотых глаз виднелась таинственная душа. Хаана влюбилась с первого взгляда. Они разговорились, и с тех пор девушка забыла про еду, спокойный сон, перестала обращать внимания и на отца, и на женихов. Все её мысли были о нём. Она искала его, ждала встречи, мучилась, а когда они вновь встречались, ей казалось, что она самая счастливая девушка на свете. Но не знала несчастная, что возлюбленный её был Змеем, питающийся кровью своих жертв. В пылу искренней, но слепой любви, Хаана призналась ему в чувствах, а тот победно ухмыльнулся, обратился Змеем и выпил её кровь. Холодное тело несчастной девушки нашли в вечно цветущих хиганбанах, которые после стали называть «цветами смерти».
В память о Хаане и о её любви люди устраивают праздник Цветов. И вот чтобы на празднике к девушкам не подкрался Змей, они стали устраивать обряд – зажечь на закате свечу, и после того, как воск начнет таять, капнуть его себе на шею, куда Змей укусил Хаану. Если капля скатится вниз, то не тронет тебя Змей, а если сразу же застынет и пристанет к коже, то остерегайся незнакомцев, зовущих тебя на танец.
– Это, конечно, все сказки, Нелечка, но уж больно мне не хочется в этом году повстречаться со Змеем, – брезгливо заметила Рарита.
– Мда, таким-то красоткам в первую очередь бояться надо, – подхватила Золла.
– Всё, солнце зашло. Давай, зажигай свечку.
Новорожденный огонек жизнерадостно затанцевал на фитиле. Тени от сидящих рядом девушек упали на кровати, стены, комоды. Они дрожали вместе со сбивчивым дыханием молодых красавиц, восторженных и напуганных внезапно опустившейся темнотой. Ощущалось, будто из этой тьмы кто-то смотрит на тебя, наблюдает со спины, хочет прикоснуться.
Анель поддалась этому необъяснимому трепету. Тут же к ней пришла вера в то, что действительно существовала прекрасная Хаана и Змей, который до сих пор блуждает где-то поблизости и желает утолить свою жажду.
Наконец воск начал таять. Первая капелька скатилась на дно подсвечника. Рарита дрожащими руками взялась за холодную серебряную ручку и поднесла свечу к Акалии. Та быстро убрала волосы, открывая нежную кожу шеи. Горячая капля обожгла её, но тут же скатилась вниз по плечу, пророча ей счастье. На пересохших от волнения губах растянулась робкая улыбка. Потом Золла подверглась нехитрому испытанию, успешно завершенному. После неё Рарита наклонилась над Керой и, будто стараясь повлиять на судьбоносный исход, капнула воск на шею чуть выше плеча. И на всеобщую, тайную радость капля юркой змейкой скользнула на краешек платья.
