Принцесса-служанка - страница 29



Она улыбнулась. Ей было приятно слышать такие теплые слова, но глубоко в душе девочка понимала, что если бы они встретились чуть раньше, то он бы такого не сказал.

– Что это у тебя на руках? – робко спросила подошедшая Доброта.

– Это котенок, его зовут Шуня, – мило ответила Анель. – Хочешь подержать?

Девочка кивнула и протянула ручки. Котенок, до этого заинтересованно следивший за происходящим, вдруг сам прыгнул ей в руки. Доброта ойкнула от неожиданности, а потом прижала к себе рыжее чудо. Шуня приветственно мяукнул, глядя на неё шоколадными глазами. Малышка заулыбалась. Теперь пришедшая незнакомка не казалась ей столь пугающе, а как раз наоборот.

– Меня зовут Анель, а тебя? – спросила она, осторожно присев рядом с ней.

– Я Доброта, – с застенчивой улыбкой ответила та.

Анель заботливо пожала её хрупкую ладошку.

– Благодарю, что навестила нас, Анель.

Девочка подняла голову, заслышав приятный голос, и увидела стоящую перед ней Любовь.

– Это честь для меня, госпожа, – ответила она, присев в реверансе.

Любовь обладала редкой красотой, простой и изящной, излучающей свет и тепло. Она была естественна и тем пленительно прекрасна. Анель не увидела в ней фальши, ярких красок, которые бросались в глаза, или натянутой слащавой улыбки, какие ей встречались на королевских балах средь светских дам. Её легкий стан покрывало воздушное платье сдержанных и гармоничных оттенков красного. В нем не было ничего отталкивающего, напротив, оно притягивало и удивляло своей одновременно и скромной, и изумительной красотой. Голос Любви был нежен, красив и тих. Любой, услышав его, проникался доверием к ней, чувствовал душевный уют и то, что если прямо сейчас подойдет, обнимет её, как мать, и расскажет о своем горе, то будет утешен, а не гоним прочь. Именно Любви девочке захотелось поклониться.

– Подними голову, дитя, я знаю тебя…

Девочкой овладел трепет.

«За что? За какие заслуги меня так приняли? Меня знает Любовь, но я… Я… Ничего не сделала для этого… Я эгоистичная и вредная девчонка. Я даже голову сейчас поднять не смею, не могу посмотреть ей в глаза, ведь я… Я…»

В опущенных к земле глазах заблестели слезы. Горький ком поднимался из груди, грозясь вырваться наружу вместе с рыданиями.

«За что? Мне нет прощения за мои недостойные поступки… Мне стыдно… Лучше уйду, не имею права находиться в её присутствии…»

На её подрагивающее плечо легла легкая рука, а волнения души успокоил тихий голос:

– Всё хорошо, Анель. Тебя никто не винит. Вот мы с тобой наконец-то встретились, позволь мне обнять тебя…

Всё. Не выдержала. Она плакала в объятиях Любви, освобождаясь от всех своих переживаний, от страха, боли потери и вины.


Анель сидела на скамейке в белоснежной беседке, положив голову на плечо Любви. Она отдыхала, но не телом, а душой. Здесь, окруженная цветами, она нашла успокоение.

Радость и Доброта играли с Шуней, крутившимся рыжим огоньком в мягкой траве. Он все никак не мог поймать снующую у него перед носом тростинку, которой так ловко управлял веселый мальчик. Доброта со смехом наблюдала за этим, сидя у отца на коленях.

– Дай теперь я поиграю! – попросила она у Радости, спрыгнув на траву.

– Маленькая ты ещё, того и гляди тебя Шуня с ног собьет! – бросил тот в ответ.

Девчушка недовольно топнула ножкой. Но не успела она возмутиться из-за несправедливости старшего братца, как её подхватили сильные отцовские руки. Доброта взвизгнула от неожиданности и восторга, увидев приблизившееся к ней ночное небо, а потом заливисто засмеялась, обнимая папу за шею маленькими ладошками.