Замедление заметно, но это все равно огромная куча людей. Большинство из нас раньше жили в обществах, где насчитывалось в лучшем случае несколько миллионов человек, да и то это была редкость. Сегодня у нас есть города с населением в десятки миллионов человек, наши страны и международные объединения, в которые они входят, – еще больше, а единый глобализованный мир населяют вообще миллиарды. С количественной точки зрения, разница очевидна, но есть и качественная. Масштабы человеческой деятельности вышли далеко за рамки нашего постижения: расширились границы экономики, предлагаемые на рынке товары все разнообразнее, нагрузка на ресурсы все больше. У всех этих людей есть устремления и нужды, которые двигают мир вперед и одновременно подвергают его испытаниям.
Технологическое развитие и взрывной рост численности людей – очевидные проявления созданных нами условий для переизбытка. Речь при этом идет не только о людях и технологиях, но и о том, как они друг с другом взаимодействуют.
Возьмем простую булавку. Адам Смит – великий экономист XVIII столетия – очень интересовался производством этого «пустячного», как он говорил, предмета. На примере булавок Смит увидел ключ к повышению благосостояния через разделение труда. Он понял, что, разбив задачи на небольшие этапы, можно выполнять их лучше и быстрее. На социальном уровне оказалось для всех удобнее, когда кто-то один делает свечи, другой – столы, а не так, что каждый все делает для себя сам. Более того, даже один процесс производства булавки можно разбить на этапы – это повысит эффективность и увеличит прибыль.
Смит утверждал, что легче совершенствовать дискретные задачи, чем ворох взаимосвязанных процессов. Рабочие будут работать быстрее и лучше. Издержки от перехода с одного вида деятельности на другой можно устранить. А самое главное – дискретные задачи гораздо больше подходили для автоматизации, и Аркрайт – современник Смита – доказывал это на практике. Один рабочий мог самостоятельно сделать штук 20 булавок в день, выполняя кропотливую работу в хитрой последовательности. Однако когда производство разделили на разные подпроцессы, бригада из 10 человек выпускала уже 48 тысяч булавок в день – по 4800 на человека: рост колоссальный. Такова была сила разделения труда и технологий.
Экономист Ха Джун Чхан описывает, что было дальше. В 1832 году – через 42 года после смерти Смита – отец вычислительных систем Чарльз Бэббидж изучил производство булавок и посчитал, что в день на каждого рабочего приходилось примерно 8 тысяч выпускавшихся булавок, то есть производительность выросла почти в два раза благодаря совершенствованию технологии и рабочего процесса{22}. В 1980 году авторы одного исследования пришли к выводу, что тогдашние фабрики могли производить 800 тысяч булавок в день на каждого рабочего: за 150 лет производительность увеличилась в 100 раз. Сегодня эта цифра наверняка могла бы быть намного выше благодаря постоянно растущему уровню автоматизации. Таким образом происходит синергия технологий и организации труда. Теперь представим, как эти принципы применяются ко всем начинаниям человечества, и мы увидим формулу, породившую Долгий бум.
Конец ознакомительного фрагмента.
