Прозрачная птица летит сквозь толстые стены дворца
к серому небу.
В смольной столовке подают обед из трёх блюд.
В студии Дома радио стучит молоток: приколачивают
полку под микрофоном.
Теперь дикторы могут умереть стоя.
Хлеб – золото, водка – серебро,
горят книги в буржуйке: стихами Навои я согрею руки твои.
Пейте дети отвар из обоев: я клеила их на века, я клеила их
с любовью.
Идет Ольга в Дом радио:
тюрьма справа,
голодная смерть – слева,
а навстречу – всенародная слава:
– Куда идешь, дева?
Нет у тебя уже ни детей, ни мужа,
впереди лишь тоска да ужас.
Полуторка по тонкому льду Ладоги везет весну.
Дай Бог ей не провалиться.
Но в Танином блокноте ещё не все отмечены смерти.
Что ты там говоришь: «…Никто не забыт, ничто не забыто?»
