– Тогда понятно, почему вы так долго, – улыбнулась Ноннка. – Громкость они искали, – с иронией произнесла она.
– Эй, алле, – возмутилась Маришка на Ноннкин выпад, – че это у меня мозги-то замерзли?
– Как че? Ветер же дует, – ответила Ноннка, и они с Лизкой засмеялись. – Ну не обижайся, Мариш. Зато свежий воздух!
– Я не обижаюсь, – отвела она в сторону глаза.
– Ты же у нас не обидчивая? – проникнув в поле зрения Маришки, поинтересовалась Нонна.
– Конечно, нет! Я отходчивая, – брызнула Маришка.
– Ох, и тонкое это дело, не обижаться, а потом еще и отходить! – выдохнула Ноннка.
Теперь брызнули все трое, но теперь смехом.
– О, блаженны слышащие! – возгласил Авдей, войдя в комнату. Он ходил встречать остальных. – Включите же эти чудные звуки обратно!
Он всплеснул руками присущими только ему угловато-пластичными жестами. По его неповторимым движениям его всегда легко можно было узнать даже со спины, даже просто по манере ходить.
«Новенькие» ввалились в комнату. В том числе Таша, Тамилка, Киоск. Последнего на самом деле звали Матвеем; кличку он получил из-за того, что всегда приходил в универ как минимум с одной газетой. Через несколько минут, справившись с двойными входными дверями и собрав рассыпавшийся пакет, вошел и Егор. Как всегда последний, но с самыми большими мешками.
– Не, главное с улицы и на лестнице их было слышно с берушами в ушах, а когда мы здесь, они все заглушили. Ну, как знаете. Тогда мы идем обратно. – При этом Егор поднял руку с полупрозрачным пакетом.
– Ого, Егор! Не, не, не. Сюда! Щас все будет!
Ярик кинулся отбирать сумки у Егора. Он увидел у Матвея в руке сверток газет.
– Авдей, смари, Киоск, блин! Без газет не может! – подцепил Ярик Матвея и похлопав его по плечу добавил:
– Сегодня же нету лекций! Тебе некогда будет их читать!
– Сегодня я газеты по назначению применил. Нужно смотреть не то, что в них написано, а то, что в них завернуто! – Отшутился Матвей.
Пришли не все. У одних не получилось, других так и не смогли вызвонить. Но едва ли это отразилось на запланированном мероприятии: чешуя летела, сухосъедобности хрустели, пиво шипело, музыка орала…
Прооралась.
Ярик, Авдей и Маришка пошли курнуть. Киоск включил Таше Интернет и тоже пошел курить, Егор разогревал гитару с подсевшим рядом Василием. Остальные оказались, где получилось. Лизон с Тамилкой и Ноннкой слегка разгребали на столе, перешептываясь по ходу дела.
– Тамил, а мне показалось или как? Ты с Митькой что ли закружилась? – спросила Ноннка.
– Я чет не поняла, девочки, вопроса. У вас какой-то практический интерес?
– Что ты? Исключительно женское любопытство, – хихикая, шепотом ответила Лизка.
– Вы мне-то про женское любопытство не рассказывайте. Я не понаслышке о нем знаю. Предупреждаю сразу, волосы повырываю с глазами, – вроде тоже шутя, но на полном серьезе призналась Тамилка.
– Ааа. Ну, вот и раскололась, – обрадовалась результативному расследованию Лизка. – И давно вы уже?
– Да как давно? Всего-то немного.
– Че, еще даже ни ни?
– Дура что ли? – чуть понизила голос Тамилка. – Лишний сволок в хате!
Лизка сначала исказилась лицом, потом сообразила, что имеет в виду Тамилка. Она покосилась на диван. Егор был в глубокой нирване, прикрыв слегка глаза, что-то перебирал паукообразной манерой по струнам, периодически хватался за колки, со стороны могло бы показаться, что просто, чтобы подержаться, и возвращался к легко узнаваемым мелодиям.
