Невозможно, но… я про всё забыла. Кто я, зачем я, почему я здесь, что я хотела когда-то… Всё растворилось под напором его подчиняющих жалящих губ, давления и прикосновений.
Всё, что сейчас имело значение — это плен его властного рта, горячее тело надо мной, его пальцы в моей глубине и шёпот… лихорадочный шёпот моего дракона, когда он оторвался от меня, чтобы покрыть поцелуями мою шею.
— Огонёчек, не отталкивай меня. Позволь мне. Я знаю, что тебе приятно. Чувствую тебя. Слишком хорошо помню твоё тело. Моя нежная Оли. Наваждение моё.
— Эйн.
В голосе Берга было что-то такое, отчего Эйнар вдруг оторвался от меня, его пальцы замерли внутри, а меня затопило разочарование — я же была так близко, так рядом с краем… Почему Берг остановил брата?
Я посмотрела на Берга: дракон сидел на коленях, рассматривая моё обнажённое тело, окружённое обрывками тряпок. Он был напряжён, казалось, до предела. На посечёных заклятьями обрывках штанов в паху бугрилось, на висках вздулись вены, челюсти были плотно сжаты, вертикальные зрачки пульсировали…
— Если Оли не хочет… — сквозь зубы выговорил он.
— Как это не хочет? — с издёвкой сказал Эйнар, — да она ещё похлеще нас от желания сгорает!
— А про ненависть тогда зачем говорила?
Краем затуманенного сознания я отметила — опять они говорят обо мне, как о вещи, как будто меня здесь нет.
Сейчас мне было всё равно. Эйнар прав. Я полыхала желанием. Не понимала, к чему этот разговор, но вмешиваться боялась, неподвижно и молча смотрела на свирепых драконов, бросающих друг другу злые короткие фразы.
— Ты про человеческие заморочки?
Берг кивнул. Эйнар зажмурился, скрипнул зубами.
— Бездна! — рыкнул он.
Он приподнялся, разжал пальцы, освобождая мои руки над головой, но другую руку не убрал… Я была настолько ошеломлена, распалена, что сжала бёдра, безмолвно умоляя его завершить то, что начал…
Эйнар, казалось, не заметил. Глухо произнёс:
— Оли! Ты говорила, что на площади не хочешь, потому что смотрят. Здесь не площадь. Убежище. Только мы с Бергом. Сюда никто не сможет… Мы отсюда только через три часа, не раньше. Если ты против, ничего не будет, но если… — принц оборвал себя и пытливо посмотрел мне в глаза.
11. Глава 11. Осознанность
— Эйнар, — едва шевеля губами, прошептала я.
Не знаю, что я хотела ему сказать… Не удалось.
Принц быстро глянул на свою руку у меня между ног. Перевёл взгляд на Берга. Широко улыбнулся.
Я резко втянула воздух, выгнулась, раскинула руки, вцепляясь скрюченными пальцами в мягкий мох — всё из-за того, что Эйнар двинул пальцами во мне, тронул большим пальцем клитор — погладил, придавил...
Великие Силы, да что же это… Ох… Как же хорошо…
Моя рука наткнулась на колено Берга — я вцепилась в него. Поймала его мрачный, пристальный взгляд. Ведь я была совсем-совсем на грани, когда он остановил брата…
Почему-то сейчас Берг молчал. Он наклонил голову ниже, расплавляя меня мрачным взглядом, взял мою руку со своего колена и сдавил пальцы в кулаке. Рванулся ко мне, накрыл ладонью грудь, смял сосок, впился губами в мои губы.
И тут меня накрыло от искусной ласки Эйнара. Я застонала, содрогнулась, ещё и ещё, сорвалась в сладкую дрожь, стискивая бёдрами руку принца, сгибая колени и прогибаясь в пояснице.
Застонала в губы Берга. Он отстранился, и почему-то мы вдвоём одновременно посмотрели на Эйнара — принц ещё раз погладил меня, собирая выступившую влагу между нижних губ, глядя мне в глаза медленно облизал мокрые пальцы.
