– А я не собираюсь ни с кем тут разговаривать, – наконец среагировал парень, повернув голову в сторону девушки, но все еще не глядя на нее. – И знаешь что? С тобой тем более.
– И чем же я тебе так не угодила?
– Ты такая же, как они…Все просто, – он пожал плечами.
– А вот они считают, что такая же, как ты. И знаешь, мог бы хоть из вежливости, хоть из уважения к самому себе, говорить, глядя на меня.
На этот раз он сменил позу, лег на койку и повернул голову в ее сторону, скривив улыбку, но ничего не ответил.
Айрин глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь усмирить свои эмоции. Эта ее попытка наладить отношения с Эриком и может, как-то облегчить участь и ему, и себе, явно провалилась. Его прошлая бурная реакция на ее рассказ, безусловно, разозлила и разочаровала Айрин. В ней теплилась надежда найти в нем поддержку, раз уж они вместе влипли в эту историю. Но все пошло совсем не так.
Допуская мысль, что она перегнула тогда палку, рассказывая ему все вот так, в лоб, ей хотелось исправить ситуацию. И откуда ей было знать, как лучше говорить человеку о том, что он попал в далекое будущее, да еще и на космический корабль. Разве к такому вообще можно подготовиться? Разве существовали правильные слова для таких случаев?
– А, по-моему, ты просто боишься, что, поговорив со мной, тебе придется принять все это как реальность, – она развела руками в стороны, очерчивая в воздухе окружность, – хотя это и так реальность, просто ты бежишь от нее.
Она развернулась к выходу, но услышала за спиной слова.
– А ты, видимо, ничего не боишься. Ты же все это уже знаешь, тебе нравится находиться тут: такая важная и всезнающая. А сюда ты пришла, потому что, обо мне тебе ничего неизвестно, а это удар по твоему самолюбию, – это заставило девушку обернуться и посмотреть в наглые глаза парня, который уже не лежал, а сидел, упершись руками в кровать и с вызовом смотрел на нее. – Ты же сама мне сказала в прошлый раз, что этот мир тебе знаком и…
Он считал привилегией то, что она сама считала своим проклятьем, кабалой, приговором. Завидовал ли он ей, тому, что для нее этот мир не был таким чужим и пугающим? Но она ему точно завидовала – жадно, остро, гневно завидовала человеку, на плечи которого не лег груз знаний о будущем, боль и ужас, которые еще не случились, но уже разрывали ее слабую душу изнутри. Как был она реагировала на все это, будь она на месте Эрика? Боялась ли? Наверняка. Паниковала бы, злилась, отрицала и всем сердцем желала бы проснуться от этого кошмара. Но это теперь казалось ей благостью, которая была для нее недоступна.
Тут остатки собранности и сдержанности девушки в одно мгновение испарились, и она просто взорвалась. Несколькими шагами приблизившись к койке Эрика, уже готовая двинуть по его наглой роже, она прошипела ему прямо в лицо:
– Да, он мне знаком, но не думай, что это как-то облегчает мою участь. Знать, что и когда случится и не иметь возможности что-то изменить, о чем-то предупредить – это проклятие, а не дар. И знаешь, что? Я абсолютно счастлива, что у меня вот тут, – она постучала по виску, – нет ни капли информации о тебе. Я бы не пережила этого.
– Тебя никто и не заставляет узнавать обо мне, ты сама пришла.
Его ноздри раздулись от гнева, а губы сошлись в тонкую белую линию.
– Ты совершенно, абсолютно невыносим. Я хотела поговорить, спокойно объяснить что-то после того, как ты успокоишься, но вижу, что тебе ничего не нужно. Тебе и одному замечательно в этой космической больнице. Жаль, что даже в этом времени не нашли лекарство от идиотизма. – Она специально выделила слова «космической» и «в этом времени»: знала ведь, что это для него самая больная тема, после чего удалилась так быстро, что офицеры службы безопасности еле успели выскочить за ней из отсека.
