Лоренцетти принадлежат также немного наивные, но поэтичные пейзажи, хранящиеся в Сиенской Академии, и «Сцены из жизни св. Николая» – картина, действие которой разворачивается среди природы: художник показывает простор моря с парусными кораблями, скалистый берег и т. д.
Пейзажи Лоренцетти оказались изолированным явлением в искусстве той поры. Во всяком случае, в европейской живописи еще в течение целого столетия после них почти не встречается изображений природы (если не считать миниатюр в иллюминованных рукописях). Однако в ХV в. золотые фоны на иконах постепенно уступают место пейзажным. Золотой цвет из метафоры «небесного Иерусалима», божественного сияния, становится выражением солнечного света35. Пейзажные фоны появляются и на скульптурных рельефах (например, на декоре «Райских врат» – прославленных Восточных дверей флорентинского баптистерия Лоренцо Гиберти – 1452 г.). Само слово «пейзаж» впервые входит в употребление около 1430 г., когда оно было применено к произведению светского искусства – французскому гобелену с изображением лесной зелени36.
Николай Кузанский, последний великий мыслитель Средневековья, полагал, что бог (бесконечность) находится в каждой мельчайшей вещи, которая потому и заслуживает нашего внимания. Каждая частица отражает космос, становится зеркалом Вселенной – in omnibus partibus relucet totum («в каждой части просвечивает целое»). Николай Кузанский считал, что защищает от распада старое мировоззрение, но на самом деле он прокладывал путь новому37. Художники с увлечением принялись изучать элементы природы, ее «мельчайшие частицы»: цветы, травы, деревья, скалы. Пейзажные фоны произведений этого времени еще полны теологических символов, но они обретают все более тесную связь с реальной средой. Таков, например, пейзаж «Поклонение агнцу» из знаменитого Гентского алтаря братьев Ван Эйков (1432). К. Кларк называет его последним пейзажем символов и первым реальным пейзажем38. И действительно, отдельные элементы этого ландшафта воплощают уже знакомые нам символы, и в центре находится традиционный фонтан, и вокруг еще теснится «готический лес»; но ограды уже нет, ландшафт залит ярким солнечным светом, а поднимающиеся на заднем плане здания «небесного Иерусалима» напоминают строения Гента или Утрехта. Пронизывающее картины восхищение огромным и прекрасным миром, его панорамный, «вселенский» охват свидетельствуют о возникновении нового мироощущения, о начинающейся смене основополагающих принципов в искусстве. Смена эта происходит медленно и продолжается не одно столетие.
Знаменательное свидетельство изменившегося отношения человека к природе и к отображению ее в живописи – большой алтарь женевского собора св. Петра (1444), где на внешней стороне одной из створок написана евангельская сцена «Чудесный лов рыбы». В этой композиции швейцарец Конрад Виц первым в истории европейского искусства изобразил реально существующий пейзаж – Женевское озеро с видом на близлежащие горы и отдаленные ледники Монблана.
Поразительной особенностью картины Вица является не только то, что на ней показан конкретный узнаваемый ландшафт (он в конце концов мог бы быть и сочиненным, как в картине того же художника «Св. Христофор, ок. 1435), но и то, что изображен он вполне реалистично, не как комбинация религиозных символов, а как целостно воспринятая, живая видимая природа. Возделанные поля, пасущиеся на лугах стада, хижины, часть женевской крепостной стены, игра световых бликов на поверхности воды, цветовые рефлексы складываются в художественный образ, отражающий приметы нового отношения к природе, нового пейзажного мышления. Виц еще не знает законов перспективы, но умеет передавать постепенное уменьшение предметов с удалением их от зрителя, что создает иллюзию глубины пространства. Любопытно, что на первом плане картины художник использует коричневатые тона, а тона холодные отодвинуты на дальние планы. Такое колористическое решение надолго стало потом определяющим в европейском пейзаже.
