– Ева, Ваш ход.
«Как будто не от мира сего, – всё думала Ева, судорожно цепляясь взглядом за фигуры на поле. – Вот где мы сейчас? На маленьком островке жизни посреди бесконечного потопа. А там стоит этот бедный молодой человек… Какой он худой, просто ужас! Откормить бы его. Может, впустить? Нет, он страшный… Почему он так смотрит? Что уж скрывать, я его боюсь. Тоже не от мира сего».
– Ева, Вы ходить будете?
– Зубы мне заговариваете, Саваоф Теодорович.
– Я? Заговариваю зубы? Да никогда в жизни!
– Дайте мне минутку подумать.
– Да хоть целую вечность, мы ведь не на время играем.
– Минутку подумать в тишине.
– Извольте. Больше ни слова!
«Жанна д’Арк… Жанна д’Арк… – думала Ева, опустив голову на сцепленные в замок ладони. – Да что с ней не так-то? Почему именно она? Что?.. Я чего-то не вижу? В чём предзнаменование, в чём символ? Или я напрасно сейчас ломаю голову?.. Конечно. Замудрили тут, от игры хотели отвлечь… Напрасно».
– Есть какие-то планы на будущее?
– Никаких.
– Серьёзно?
– Абсолютно.
– Что ж, прямо…
– Саваоф Теодорович!
– Ладно, думайте. Не мешаю.
«Откуда он знает про Библию? – Ева слегка скосила глаза в окно, где стоял молодой человек, но он уже ушёл, только на дереве всё ещё сидело какое-то большое чёрное мохнатое существо и смотрело прямо на неё своими белыми глазами-светлячками. Вспыхнула на мгновение какая-то по-мертвецки бело-синяя молния и осветила мрачную фигуру: Еве показалось, что на ветвях сидит огромная чёрная обезьяна с бесчисленным количеством лап и пристально следит за ней, как будто в её обезьяньем мозгу есть мысли, как будто она думает и идёт именно за ней, за Евой. – И откуда узнал про сон? И сон-то такой странный… Что мне снилось? Удивительно, но я помню его даже лучше, чем некоторые события из реальной жизни. Ко мне приходил Иуда, Иуда Искариот; он мне что-то рассказывал… Уже не помню, что… Неужто меня и правда можно прочитать, как открытую книгу? Ну не настолько же! Это… Это же невозможно! Наверное, я где-то проболталась и сама не заметила. Бывает, что поделать».
– Ева…
– Да?
– Вы будете ходить?
– Конечно. Что за вопрос?
– Просто мне кажется, что Ваши мысли сейчас несколько далеки от шахмат.
– Это у меня тоже на лице написано?
– Да. Крупным шрифтом.
«Пусть читает, мне не жалко, – мысли бежали в голове и путались, словно распуганная стайка рыбок на мелководье, когда чей-то мяч случайно упал прямо в воду. – Так… Что-то не сходится… Вот же ж! Буду теперь постоянно думать об этой Жанне д’Арк… Что он хотел этим сказать? Может, я придаю этому слишком много значения? Да, скорее всего. Не может же быть такого, чтобы меня сам архангел Михаил благословил на священное противостояние с какими-нибудь демонами. Абсурд».
– Шах и мат, Саваоф Теодорович.
Глава 4. Круги на воде
Что мы чувствуем, когда проходит неделя? Месяц? Год? Наверное, то, как быстро течёт время. Недели, месяца и года идут, и мы не чувствуем их плавного неспешного течения, но стоит часам пробить время, как мы с ужасом понимаем, сколько минут и часов утекло с их предыдущего боя. Но вот куранты затихают, и мы снова забываем о невидимой реке, что так неспешно течёт сквозь пространство вселенной, мы её практически не ощущаем, только где-то за горизонтом солнце встаёт и садится, только темнеет и светлеет за окном, только листва на деревьях опадает и снова появляется, только кто-то рождается и умирает… А так ничего не меняется.
