– Вам плохо, Ева? Может, прилечь?
«Может… прилечь…» – эхом отозвалось в голове Евы. Вдруг странная вспышка промелькнула перед её глазами: ей вдруг почудилось, что она сидит в старом, давно заброшенном, полуразрушенном доме на порванном, покрытом плесенью диване вместе с двумя насквозь проеденными червями трупами. Их пустые глаза с поплывшими зрачками и тёмными пятнами на желтоватых яблоках неподвижно следили за ней и, казалось, смотрели прямо в её душу, отчего по спине пробегал неприятный холодок, а от ледяной закоченелой кожи веяло лёгким замогильным морозцем. Резкая волна отвращения прошлась по всему её телу.
– Всё хорошо… Вот так…
Краем глаза Еве мерещились странные вещи: то силуэт Саваофа Теодоровича расплывался в непонятную тень, то голова Ады раздувалась до невероятных размеров, напоминая тыкву, а то тусклый торшер рисовал на их лицах жуткие узоры в непонятной игре света. За окном потемнело, зашумел ветер, и дерево наклонилось почти до самой земли, стуча по стеклу тонкими ветвями, которые напомнили Еве длинные руки Бугимена. По подоконнику ещё громче забарабанил дождь, и вспышка неожиданной молнии осветила тёмную фигуру в углу кухни, которая своей макушкой доставала до потолка.
– Как Вы себя чувствуете, Ева?
– Ничего… Ничего, нормально… – пересохшими губами прошептала она, хотя сама сейчас вряд ли понимала, что происходит вокруг. В ушах звенело и шумело, а картинка перед глазами то расплывалась, то становилась чересчур резкой и контрастной.
– Полежите, отдохните… Сознание… Теряете… – говорил где-то голос Саваофа Теодоровича, но его самого она не видела: вместо него на полу, закрутившись в несколько больших тяжёлых колец, лежал громадный чёрный змей и наблюдал своими неподвижными зелёными глазами за фигурой на диване. За окном резко потемнело.
– Хочеш-ш-шь, я рас-с-скажу тебе сказ-с-ску?.. – прошипел змей, опуская свою приплюснутую треугольную голову рядом с лицом Евы, так что его холодный раздвоенный язык почти коснулся её кожи. – Старую-старую сказку… Готов поклясться, ты её не слышала.
– Расскажи, если тебе так хочется, – Ева осторожно протянула руку и погладила кончиками пальцев змеиную чешуйчатую голову. Змей как будто ухмыльнулся, приподнялся и уполз куда-то за диван, прямо через Еву, придавив ту своим весом. Прошла секунда, и на его месте снова появился Саваоф Теодорович.
– Когда-то давно, когда небо ещё не отдалилось от земли, алмазные звёзды расцветали на огромных чёрных деревьях и, падая, исполняли людские желания, а вместо солнца скакал по облакам огненный лев, жила в далёком городе Илиополе девушка по имени Евдокия…
– Как это? – услышала Ева на периферии сознания голосок Ады, больше походивший на кошачье мяуканье. – Небо когда-то лежало на земле?
Саваоф Теодорович засмеялся.
– Нет, конечно, нет. Но когда-то небожители были ближе к людям и часто ходили к ним в гости… То время давно прошло, люди выросли и стали жить сами, и небо, чтобы не мешать им, поднялось ещё выше.
– А разве звёзды могут расти в саду?
– Только так и могут! Высоко над землёй есть большой чёрный сад: там стоят чёрные деревья, и на их чёрных ветвях созревают звёзды. Сад чёрный, чтобы ничто не затмевало света его плодов. Так вот… Эта девушка была необыкновенной красоты, но не доброты: она вела блудный образ жизни, а её богатства, по слухам, превосходили императорские. В Аду её знали как самую желанную грешницу и в народе называли «невестой Сатаны», потому что не было на свете греха, которого бы она не совершила.
