Приснись мне. Я не хочу просыпаться - страница 7

Пледом, что вытащила из машины Жени, я накрыла его и себя, потому что стало заметно холоднее на улице.

– С чего ты взяла, что что-то не так? – спрашивает парень низким голосом.

Он достал из кармана синих джинс сигарету и закурил, выпуская дым изо рта.

– Сегодня ты явно не такой, как всегда. Мы не первый год общаемся, так что я сразу все вижу.

Парень хмыкнул и ухмыльнулся, отчего на его впалых щеках появились ямочки. Его нижняя челюсть напряглась, отчего выдвинулась слегка вперед. Он всегда так делает, когда о чем-то напряженно думает.

Мы знакомы с Марком больше, чем с Женей. Так получилось, что мои родители знакомы с Марком еще когда они были молодыми студентами. Они общаются даже спустя столько лет, поэтому иногда семья Марка приходит в гости к моей семье и, так или иначе, нам с Марком нужно было общение, иначе мы бы сошли с ума от болтовни взрослых.

Зачастую, мы просто уходили ко мне в комнату и разговаривали. О учебе, о жизни, о родителях. Но мы никогда не общались вне стен наших домов. Даже если встречались где-нибудь случайно на улице, то делали вид, будто не знаем друг друга.

Но чуть больше года назад мы вдруг начали общаться, когда, по великой случайности, нам пришлось вместе, обоими семьями, ехать отдыхать. Там-то мы и нашли общий язык, ибо неделя на свежем воздухе, вдали от цивилизации и друзей казалась адом. Так мы и пытались скрашивать наш так называемый отдых с родителями. После него мы с Марком продолжили общения, он познакомил меня со своими друзьями, а я познакомила их с Настей. Такой компанией мы дружим до сих пор… только еще с появлением его девушки, которая вполне могла бы разбить нашу дружбу.

– Просто недавно я наткнулся на одного человека и… – начал он, но вдруг запнулся. – Впрочем, не заморачивайся, Ли. Все хорошо!

Он потрепал мои волосы, бросил окурок в огонь и подошел ближе к воде, оставив меня наедине со своими мыслями. Очень люблю, когда так делают. Сначала заинтересуют, а потом «впрочем, не заморачивайся». Это лишь подогревает мои интерес, и мне сразу хочется все узнать, но приставать к Марку я не стала. Захочет – расскажет. Нужно лишь подождать.

Ближе к ночи, когда уже совсем стемнело, ребята начали жарить над костром зефир. То и дело слышалось как кто-то обжегся или уронил зефирку в огонь. Кто-то начал играть на гитаре, кто-то лезет обниматься со всеми, кто-то что-то поет. Весело.

– Вот Черт! Опять!

Женя вскочил на ноги и бросил на землю свою веточку. У него сгорела очередная порция зефирок, поэтому кареглазый до сих пор не смог отведать мягкие белые вкуснятины.

– Ли, ты же сказала, что не хочешь больше? – спрашивает меня парень и подходит ко мне, отнимая мою ветку.

– Вообще-то хочу! – усмехаюсь я, наблюдая, как кареглазый снимает одну зефирку с веточки.

– Меня это уже не волнует, – ухмыляется Женя. – Нужно было раньше говорить… Приготовишь еще?

Усмешка растянулась на моем лице. Это ж сколько наглости нужно иметь, чтоб вот так себя вести? Ответ прост и очевиден: вести себя нужно так, как ведет себя Женя. Да, он хороший парень, хороший друг, но иногда появляется ощущение, что у него в отдельные моменты начинает детство играть в кое-каком месте.

– Нет уж, – говорю я, наблюдая за парнем. – Сам себе готовь, не маленький ребенок уже.

Парень обиженно надулся и со всего маху плюхнулся на бревно.

Раздался животный крик.

Мы все покатились со смеху, посмотрев на перекошенное от боли лицо Жени. Он соскочил с бревна и начал материться на весь белый свет. Мы тоже оказались виноваты в том, что этот взрослый с душою ребенка приземлился прямо на выпирающую часть ветки своей пятой точкой. В следующий раз пусть смотрит на что он садится.