— Что я могу еще сделать? — разговор о возможной смерти Таэмина Фада меня напрягает, но я должна просчитать все варианты.
— Поцеловать меня, — усмехается тот, а я смущаюсь настолько, что ощущаю жар во всем теле.
— Да ну тебя! Я серьезно, — отмахиваюсь от столько откровенного предложения, принимая его за шутку и несерьезное отношение к ситуации.
— Пить хочешь? — спрашивает Тай с неожиданным придыханием и достает прозрачную флягу с темной жидкостью. Руки лаверодина подрагивают, когда тот начинает откупоривать крышку.
— Что это? — интересуюсь, а сама наблюдаю за мужчиной, который делает глоток и начинает кашлять.
— Точно не хлоциус, — Тай пытается спрятать за усмешкой неважное состояние. Губы резко бледнеют.
— Я и не думала. Как ты себя чувствуешь? — настораживаюсь и внимательнее вглядываюсь в лицо лаверодина.
— Чудесно, — хмыкает тот. И его тело пронзает спазм, заставляя сжаться от боли. Излишнее напряжение выделяет вены на руках и шее, которые начинают темнеть. Мужские пальцы с силой сжимают флягу, что тонкая пластмасса начинает хрустеть, а жидкость выплескиваться наружу.
— Шутки в сторону. — Встаю, отбираю у Тая флягу и откладываю ее в сторону. Затем нависаю над мужчиной, опершись ладонями в подлокотники. Смотрю в искаженное мукой лицо и решительно заявляю: — Я не собираюсь смотреть, как ты погибаешь. Я здесь, чтобы спасти твою жизнь. Что мне делать?
— Поцелуй меня, — шепчет Таэмин ослабевшим голосом. Пытается сглотнуть и морщится от боли в горле. — И останови автолак. Там... — Он обессиленно указывает на график, где на маршрутной линии в виде точки указано наше движение.
Медлю, а мужчина делает выпад из последних сил. Обхватывает мои ноги одной рукой, сползает с кресла и тянется к панели, где, нажав комбинацию кнопок и реле, с резким толчком останавливает автолак. Я едва удерживаюсь на ногах, дополнительный вес чужого тела мне явно мешает в сохранении равновесия.
Хочу возмутиться, но в следующий момент земля под машиной начинает дрожать, и вблизи происходит сильнейший воздушный выброс. Поднимается столб пыли, и в лобовое стекло летит множество мелких камней.
Вскрикиваю от испуга, а когда мужские руки слабеют и отпускают меня, испытываю панику.
Таэмин заваливается на спину.
Я следую за ним на пол кабины и в первую очередь проверяю пульс на запястье. Едва теплится, но еще есть.
В этот момент растерянности и напряжения в памяти всплывают слова Дэна: «Гиверны это лекарство для таких, как я"».
И еще одна фраза... Что-то про ферменты. Поцелуй?
Без раздумий склоняюсь над мужчиной, приникаю к его губам и... Ничего не происходит. Меня накрывает паника. Расстраиваюсь настолько, что не замечаю, как начинаю плакать, продолжая прижиматься к губам мужчины. Очень скоро поцелуй приобретает соленый вкус, а Тай... Он неожиданно шумно втягивает воздух в легкие, открывает черные глаза и неожиданно кладет широкую ладонь на мой затылок, предотвращая любую попытку к бегству.
— Не бойся, — шепчет он и проводит языком по моим губам, заставляя их разомкнуться, а затем... Проникает глубоким поцелуем. Его ласковый язык дарит чувственное наслаждение, которое для меня ново, непонятно, но волнительно настолько, что сердце учащенно бьется и голова... Она кружится так сильно, что тело слабеет и теряет контроль. Таэмин обнимает меня за талию и притягивает ближе, вынуждая лечь на его грудь.
