– “Агата Кристи”? – спрашиваю, кивая на телефон, откуда только что разносился их трек “Чёрная луна”. – Их слушаешь?
– Да, мне очень нравится их творчество, – улыбается, повернув гололову в мою сторону. – А ещё “Король и шут”, “Ария”, “Bodyrockers”...
– Я понял, – останавливаю её жестом руки. – Теперь ясно, почему ты не в восторге от наших треков, как большинство девчонок.
– Не мой формат, – пожимает плечами. – Хотя да, голос у тебя красивый, и музыка ничего. К словам не прислушивалась, извини, – разводит руками.
Чёрт, становится даже немного обидно за такое пренебрежительное высказывание о нашем творчестве. Впервые встречаю девчонку с такими музыкальными предпочтениями. Но оно и к лучшему для меня, зато поможет мне избавиться от Аси, не вешаясь на шею, а потом пусть и дальше слушает свой рок.
8. Глава 7
Ева
Оставшийся путь мы едем молча. Вижу, что мои слова о группе и песнях его задели, но врать, чтобы угодить, не собираюсь. Да и смысл?
Бросаю взгляд на руки Свята, что крепко сжимают руль, – многочисленные татуировки покрывают тыльные стороны ладоней. На правой какой-то странный круг, поделенный на части, на левой – огромный цветок с множеством лепестков, а внутри пятиконечная звезда.
На нижних фалангах пальцев вытатуированы буквы. Выше запястий тоже много – змея, ключ, птица в клетке и никакой упорядоченности. Сплошной хаос, как и сама сущность Черкасова. Интересно, что означает каждая из них? Говорят, у каждой татуировки есть смысл и просто так их никогда не набивают.
Свят смотрит на дорогу, губы сжаты в линию, сосредоточенное выражение лица без тени улыбки. Он изменился с момента нашей последней встречи на выпускном. Кроме татуировок, которых раньше не было, он ещё выкрасил волосы в блонд. Но ему идёт.
– Нравлюсь? – внезапно Свят поворачивает голову в мою сторону и ухмыляется. – Ты уже несколько минут пялишься на меня.
– Просто ты изменился, – пожимаю плечами, стараясь не покраснеть от того, что меня застали врасплох.
– Надеюсь, в лучшую сторону, – подмигивает. – Смотри, не влюбись.
– А нет, всё такой же самоуверенный павлин, – закатываю глаза.
Свят смеётся и паркуется у подъезда многоэтажки, которые рядами стоят в этом районе – не центр города, но и не его окраина. Уже хорошо.
– Приехали, – глушит мотор и вылезает из машины.
Открываю дверь, намереваясь выйти, но не успеваю, Черкасов подходит и берёт мою сумку, намереваясь отнести её в квартиру.
– Не надо, я сама, – перехватываю ручки.
– Ой, Ева, хватит, – отмахивается. – Понимаю – самостоятельность, независимость и всё такое. Я просто помогу. Тем более, она тяжелая. Там что, кирпич? – усмехается. – Надеюсь, он не мне предназначен.
– Тебе, Черкасов, – киваю. – Посмеешь свои руки распускать, и он твой. Это для самообороны.
– Кровожадная ты, Цветкова. Понимаю, почему у тебя никого нет, – уже откровенно издевается.
– Дай сюда сумку, и я тебе покажу, – бросаюсь к нему, а он уворачивается, смеясь. – Черкасов, осторожнее! – кричу, когда вижу, что сумка с глухим звуком стукается о скамейку у подъезда. – Идиот! – зло бросаю и вырываю из его рук свои вещи.
– Там реально кирпич? – округляет глаза Свят.
– Там фотоаппарат, – бурчу, доставая свою главную драгоценность.
Мой любимый Nikon, о котором я долго мечтала и лишь недавно приобрела. Потрясающая вещь – девять кадров в секунду, отличное разрешение, съемка видео в 4к. Если с ним что-то случилось, я не переживу. Трясущимися руками расстегиваю замок сумки и достаю его, осматривая на наличие повреждений. Целый. Волна облегчения накатывает, и я прикрываю глаза.
