Меня
всю трясет. Моя сестра заслоняет от меня мою же дочь? Это неслыханно!
-
Наташа, ты меня помнишь? – шепчу я.
Дочь
сидит на зеленом диване напротив, скрестив руки на коленях, полностью
игнорирует меня, смотрит то на Олега в ожидании команды, то на Алёнушку, изучая
незваную гостью.
-
Наташа, иди ко мне, - говорю мягко, показывая на свои колени.
Оцепенела,
замерла, не реагирует на мои слова.
Какого
черта они с ней сделали?! Я уже готова заорать, заистерить, но боюсь испугать
дочерей.
Натягиваю
на лицо улыбку, радуюсь Наташеньке.
Она
будто не видит этого, онемела.
Бросаю
на Олега вопросительный взгляд. Что вы сделали с Натой? Ее будто подменили!
Неужели всё это время вы настраивали ребенка против меня. Хочется верить, что
не сказали ей, будто я ее бросила?!
Бывший нагло усмехается.
Набираюсь
смелости. Встаю, подхожу к дочери близко.
-
Иди ко мне, - зову ее.
Из
моих глаз готовы политься слезы. Терплю.
-
Дочка, это я – твоя любимая мама, - протягиваю руку, беру хрупкую нежную руку
Наты в свою.
Через
мгновение моя рука пуста…
С
удивлением разглядываю пустую ладонь. Из последних сил сдерживаюсь, чтобы не
разрыдаться.
-
Мамочка, - Алёнушка, кладет маленькую теплую ладошку в мою руку. Согревает мое
замерзающее сердце.
-
Наташа, познакомься, твоя сестренка – Алёна.
-
Она мне не сестра! – Ната впервые подает голос.
Становится очень горько, но я улыбаюсь.
Назло
людям, сумевшим отнять у меня любовь старшей дочери - Олегу, Ольге, Маргарите.
Очень
больно в груди. Нестерпимо жжёт. Хватаюсь за сердце.
Злата
Конечно,
я представляла эту встречу себе по-другому. Думала, дочь бросится мне на шею,
как только войду в дом. Вместо этого моя любимая, драгоценная девочка забилась
в угол дивана, спряталась за Ольгу. От кого? От меня?
В
самых страшных фантазиях не могла представить, что бойкая, веселая Наташенька
за два года станет необщительной. На меня смотрит маленький затравленный
волчонок.
У
меня есть четыре варианта ответа,
объясняющие поведение дочери.
Приемная
мать и родной отец настроили ее против
родной матери.
Ревнует
меня к новой семье.
Не
доверяет. Обижена на меня из-за «исчезновения».
Олег
её разбаловал, вселил в нее веру во вседозволенность. Девочке всего семь с
половиной, поэтому неправильное воспитание и лживые утверждения спокойно легли
пластами на ее неокрепшую психику. Похоже, цементирование пластов в самом
разгаре. А это значит, одно, если я
заберу доченьку сейчас, то еще смогу всё исправить.
-
Полагаю, нам пора расходиться, - Ольга встает, девочки поднимаются за ней.
Вот
же дрянь! – швыряю сестре невидимые угольки за шиворот.
-
Златонька, - обращается ко мне Демид. – Думаю, нам лучше переехать в ближайший
отель.
Нервно
кусаю губы, принимая решение. Смотрю вслед удаляющейся спине дочери, принимаю
непростое решение.
-
Дем, ты езжай в отель, а мы с Алёнчиком останемся здесь.
Надеюсь
в душе, что дочь поможет мне растопить холодное сердце дочери. Неожиданно
вспоминаю мульт, любимый мной и дочерями.
Анне
удалось растопить заколдованное сердечко любимой старшей сестры Эльзы. Значит,
нам тоже удастся!
Дем
недовольно щурится, подходит ближе, как только мы остаемся одни. Обнимает крепко, наклоняется к моему лицу:
-
Золотой, ты уверена? Может, тебе лучше жить со мной?
-
Нет, - утверждаю настырно.
Алёнчик
обнимает нас обоих. Нежно касается пальчиками моей руки, заглядывает мне в
глаза своими бирюзовыми. Что-то там читает только ей понятное, затем переводит
взгляд на папу.
