Я пожала плечами, выпустив колечки дыма.
– Я всегда так делаю. Пишу записочки. Пугаю людей.
Ренсом смотрел с отвращением, которое плохо пытался скрывать. Я же готова была рассмеяться. Сигара медленно тлела в руках, и дымок, поднимающийся от кончика, завораживал.
– Что ж, его ты не напугала. Скорее заинтриговала. Он убил хозяйку. И оставил для тебя вот это.
Ренсом вытащил небольшую коробочку, напоминающую ювелирную, только чуть больше размером. Я замерла, и впервые рука с сигарой дрогнула. Я не спешила брать предложенное. Долго смотрела на красный бархат и гадала, чем аукнется мне эта история.
Потом все же взяла. Хуже быть не могло.
В коробочке оказался небольшой цветок, красивый, с красными шелковистыми лепестками и сочными зелеными листьями. Мастерская миниатюрная копия цветка кордера. Но едва я коснулась цветка, тот сразу же почернел и опал. В нос ударил легкий запах гнили, в ярости я отбросила шкатулку и ударила по столу рукой.
Охранники бросились ко мне, но Хантер жестом их остановил.
– И третье, – как ни в чем не бывало продолжил детектив, – я хочу предложить тебе выйти со мной на сутки и посетить места преступлений. Он клюнул на тебя. Я хочу это использовать. А ты получишь возможность гулять и вкусно есть за мой счет.
Он улыбнулся, и мне вдруг захотелось стереть эту улыбку с лица детектива.
– Воспоминания об этом деле скрасят тебе остаток жизни.
Я вернулась к сигаре, которая, на удивление, не потухла.
– Не боишься оставаться со мной наедине? Я ведь ненормальная.
Ренсом поднялся и подошел к моему стулу. Обоняние учуяло тонкий запах его парфюма. Приятный, тяжелый аромат. Я не двинулась с места, лишь подняла глаза.
– Ты ведь не знаешь, насколько нормален я, – сказал Алан.
И уже у выхода, намереваясь закрыть дверь, обронил:
– У тебя час, Кордеро. На размышления и сборы. Второй раз я не приду.
– И почему он ведет себя так, словно это мне хочется ему помогать? – задумчиво спросила я у охранника.
Тот, конечно, ничего не смог ответить.
* * *
Детектив солгал: он дал меньше часа. Наверное, не допускал даже мысли, что я откажусь, потому что почти сразу же, как мы с Хейвен вернулись в палату, сестра-целительница принесла стопку одежды.
– Не хочешь ничего мне рассказать? – обиженно спросила Хейвен, пока я одевалась.
– Что, например?
– Убийца прислал тебе цветок кордера. Ты его знаешь?
– Нет. – Я пожала плечами. – Но он знает меня.
– И тебе неинтересно откуда?
– Обо мне писали газеты. Наследница рода Кордеро оказалась сумасшедшей убийцей. Это сенсация. Любой мог прочесть.
Хейвен вдруг расхохоталась. Ее смех эхом прокатился по пустым коридорам лечебницы. Я знала, что никто, кроме меня, ее не слышит, но все равно вздрогнула и на секунду испугалась, что сейчас придет дежурная сестра и запретит мне идти с Ренсомом.
А значит, решение было принято: я выхожу на свободу.
Пусть ненадолго, пусть лишь чтобы остановить такого же монстра, как и я сама. Но это несколько сладких дней на свободе и… новая игра, мысли о которой будоражат.
Я прислонилась лбом к холодной двери камеры, чтобы успокоиться.
Нет, Ким, нет. Игры закончились. Посмотри, что бывает, когда проигрываешь. Посмотри, где ты оказалась. Запертая навечно с мертвой девушкой.
– Почему я вижу тебя, а других нет? – спросила я.
– Других? – Хейвен нахмурилась.
– Я убила троих. Тебя, маму и детектива. Почему они не приходят?
– Не знаю. Помнишь, что говорил лекарь Дельвего?
