– Во сколько забрать? Или ты тут останешься? – спрашивает, а его взгляд блуждает по моему лицу.
– Нет, – отчего-то дыхание перехватывает. – Я планирую вернуться.
– Позвонишь? Я отвезу, – звучит тихо и его глаза застывают на моих губах.
– Хорошо, – облизываю их, словно они пересохли. – А теперь выпусти меня, я непозволительно долго задерживаюсь в чужой машине. Будут вопросы, а я не готова на них отвечать.
Щелчок и двери разблокированы.
– Как скажешь, Рыжуля, – снова улыбка сияет на его губах.
Выхожу из машины и направляюсь к воротам.
Господи, как у него получается быть таким серьезным и настораживающим, а через секунду снова беззаботно улыбаться?
8. Глава 8
Катерина
Дойдя до ворот, не выдержала и обернулась. Рус отъехал от дома, видимо, чтобы не привлекать внимания.
“Моргнул” фарами.
Улыбнулась.
Вхожу на территорию участка. Здесь как всегда все с иголочки. Не один садовник работает. Поднимаюсь на крыльцо и открываю входную дверь, вхожу в дом.
Как обычно слышу смех мамы.
– Я приехала, – подаю голос, разуваюсь и прохожу.
– Ой, Катенька, – нахожу родителей в гостиной. – А мы как раз о вас с Гришенькой говорили, – поднимается ко мне навстречу, обнимает.
От уменьшительно-ласкательных слов меня передергивает.
– А что о нас говорить? – целую отца после крепких объятий мамы и сажусь в кресло.
– Так свадьба скоро. У тебя примерка платья на днях, ты не забыла? – спрашивает мама, а я не хочу об этом даже думать.
– Помню, – еще бы не помнить. Это платье было одним из самых красивых в городе. Почему было? Потому что больше не нравится.
– Я хочу поехать с тобой, – выдает мама.
– На свадьбе его увидишь, – натягиваю улыбку.
– Нет-нет-нет… я хочу с тобой. Поэтому даже не отнекивайся, – возражает родительница.
Я смотрю на них и пытаюсь понять, как сейчас преподнести им эту новость. Я не знаю, как они отреагируют. Уж очень мама любит Гришу… А вот папа?
– Мам, – хочу начать разговор, но она поднимается с дивана и подходит к окну.
– Мы сейчас будет ужинать, я надеюсь, ты останешься, – и это не вопрос. – А где твоя машина? – оборачивается.
– На ремонте, – решаю упустить тот факт, по какому поводу ремонт. А то начнутся причитания.
– Что-то серьезное? – подает голос папа, оторвавшись от газеты.
Да, папа до сих пор читает газеты, когда процветает то время, где все можно заменить Интернетом.
– Нет. Так, по мелочи. Скоро заберу, – отвечаю, а отец кивает.
Домработница оповещает маму о готовности ужина и мы направляемся в столовую.
Стол уже накрыт. Пахнет вкусно, но что-то мне есть совершенно не хочется.
– Ты что так побледнела? И почему не ешь? – мама внимательно меня разглядывает.
– Да что-то аппетита нет, – ковыряюсь в тарелке вилкой.
– А ты не беременна, случаем? – на ее лице появилась улыбка.
– Нет, мам, – тряхнула головой, только этого для счастья мне не хватало.
– Ты когда последний раз у врача была? – идет напролом.
– Света! – не выдержал на этот раз отец. – Отстань от дочери, – рыкнул он. – Большая уже девочка, сколько можно?
Смотрю на него с благодарностью.
– А ты не суйся в женские разговоры, – мама как обычно за словом в карман не полезет, но обиделась. Губы поджала.
– Так ведите эти беседы не в моем присутствии. Как на работе дела? – обращается ко мне, отложив приборы.
– Все хорошо.
– Ну и славно, – кивает.
Я собираюсь с силами и все-таки говорю.
– Мам, пап, свадьбы не будет, – и жду реакции. Готова зажмуриться, чтобы не видеть их лица.
