– Чего?! – воскликнула, брезгливо поморщившись. – Ты совсем из ума выжил что ли?! Уверен, что после аварии Хишанова тебя головой никто не стукнул?
– Я мужик, и вижу, когда хотят бабу. Малой тебя однозначно желает поиметь, хотя и ненавидит всеми фибрами своей гнилой душонки. Кстати, на этом тоже можно сыграть.
– Сначала информация. Сколько?
– Сто тысяч и срок месяц.
– Наличка устроит?
– Ты не поняла. Долларов.
– Харя не треснет? – воскликнула от возмущения, хотя в голове просчитывала, где безболезненно можно изъять такую сумму.
– Шутишь что ли? Это еще цена со скидкой! Полтинник я подкину, ради такого случая. Но у меня есть условие.
Началось…
– Ну, и что тебе надобно, старче?
– Да всего ничего. Не хочу работать. Помощник у тебя есть, его место мне не нужно. Через три вышеупомянутых месяца моя трудовая каторга здесь будет окончена.
Хм, ну это еще терпимо.
– И не откажусь от отдельного кабинета. Мне Стелла вполне приглянулась, будет чем в обед заняться.
Ну кто бы сомневался, что кобелина быстро сучку отыщет.
– А ебальник не треснет от отдельного кабинета? От важности тебя не порвет? М?
– В свою очередь, пока мой знакомый будет собирать информацию, я помогу тебе дискредитировать личность помощничка. Мы не только его с работы вышвырнем по самой паскудной статье, но ещё и в тюрьму засадим. Хочешь?
Твою же мать! А этот паскуда знает, как порадовать женщину… Разумеется, хочу!
Как ни странно, но при всей моей неприязни к Алиеву, мы довольно-таки неплохо смогли найти общий язык. Близился конец недели (наконец-то!), а этот беспардонный наглец восседал в моем кабинете по причине того, что в отдельном помещении, которое было решено отдать новобранцу, шел ремонт. Ну да, “начальник начинается с ремонта”. Эмиль Дамирович – будущий большой босс, определенно. Потому что в его арсенале и харизма, и обаяние, и хорошее образование, и, чего уж там, внешность. А ошибки… Да кто их не совершал!
Однако, вникать в работу Милёчку все же приходилось. Совещания в моих покоях никто не отменял, да и видимость деятельности пришлось создавать. В конце концов, если Малышев и Хишанов между собою “того – этого”, то наверняка очкастый паршивец работает жопой на два фронта и с удовольствием настучит дружку.
– Оксана Мироновна, – когда практически все разошлись, елейным голоском обратился ко мне Алиев. – Где бы вы хотели пообедать? Как раз о делах насущных поговорим…
Малышев встал в заметную стойку, говнюк. Уши греет тут, понимаешь ли.
– Эмиль, я же просила, – ласково напела в ответ. – Когда мы одни – просто Оксана. Не чужие ведь люди. Зачем притворяться?
Очкарик, казалось, подавился собственной слюной или ядом. Так ему, паршивцу мерзопакостному!
– Кирюша, ты не приболел часом? – нарочито заботливым тоном поинтересовался Алиев. – Если что, я с лекарствами помогу, только не бросай меня здесь, не то начальница затрахает. Это на тебя она кричит… – многозначительно посмотрел на шпалу Эмиль.
– Я в порядке, – прокашлялся глист подколодный. – А кухню, насколько я осведомлен, твоя госпожа предпочитает средиземноморскую. Хотя, вкусам свойственно меняться, разумеется. Особенно, если дама падка на мясо с душком.
Естественно, пропустить в свой адрес такой выпад горячий (наполовину восточный) мужчина никак не смог.
– Жить надоело, шавка беспородная?! – за доли секунды подскочил Эмиль к Малышеву.
– Ммм, а вы определенно подходите друг другу, – хмыкнул очкозавр.
