И не побоялся же гавкать! Эмиль не выше, да и не сказать, что шире, просто, как мне казалось, опытнее, да и вообще…
– Да я тебя сейчас… – взревел Алиев, схватив очкастого за грудки.
– Как и в тот раз? – фыркнул гаденыш, все еще находясь в расслабленной позе.
– В какой ещё “тот раз”? – тут же влезла я.
– Ох, надо же, а у любовников откровенность нынче не в цене, да? Хотя, и госпоже есть что скрывать, не так ли? – ехидненько произнес дрищ, ухмыляясь.
Это он мне на моего Малыша намекнул? Сукин сын!
– Выкинь его отсюда! – истерично крикнула новому союзнику.
Но что-то пошло не так, и своей головой дверь открыл вовсе не Малышев. Несмотря на каблуки, я очень быстро добежала до приемной. Увиденная картина мне не понравилась: Эмиль лежал на полу и отбивался от ударов очкарика, который сидел сверху. Да, это определенно не зверь – Хишанов, но, всё же, я ожидала большего от их-то породы…
– Ах ты ж, глиста очкастая! А ну, не сметь! – завопила во все горло.
Только вот Кирюнечке было насрать с высокой колокольни, очевидно. Мои глаза стали шариться по кабинету, чтобы найти то, чем можно было бы огреть одну дурную голову. И, как назло – глухо.
Не придумав ничего лучше, кошкой прыгнула на спину сидящего и вцепилась руками в его волосы.
Малышев резко встал, а я трусливо обхватила его руками и ногами, боясь упасть.
– Слезла! – рявкнул очкарик.
Вся моя спесь быстро улетучилась. Зато Алиев успел подняться.
– Забирай ее, – кивнул башкой назад Малышев. – Задрали оба. Ей богу, уволюсь до Нового года и гори оно все синим пламенем…
– Да как ты смеешь! – уже в руках Эмиля начала махать руками и ногами на очкарика. – В смысле, гори? Предать нас собрался? Компанию разрушить? Я так и знала, что “золотое яблочко” гнилое изнутри! Да я тебя в порошок сотру.
– Узнаю свою подругу, – где-то рядом хихикнул голос Летты. – Тебя и на первом этаже слышно… Эмиль? – неверяще произнесла подруга таким тоном, словно бы кто-то умер…
Тиски на моей талии окаменели.
– Твою мать, – прошелся по волосам чужой шепот.
– О, Летта. За мной пришла? – нарочито весело бросил Малышев, обернувшись к посетительнице. – Ты же мне как раз должна, помнишь?
Последние слова показались произнесенными с неким нажимом. Однако, подруга, в глазах которой застыли слезы, позволила помощничку подхватить себя под руку и вывести из приемной.
Лишь успела за парочкой хлопнуть дверь, как я получила небольшой тычок в спину и долгожданную свободу.
– Они… встречаются? – удивленно пробормотал Милёчек.
– А тебе-то чего? – небрежно фыркнула.
Даже в страшном сне представлять такое не хочу!
– Действительно, – задумчиво хмыкнул сам себе Алиев и тут же встрепенулся. – Итак, о наших баранах. В понедельник прилетает мой человек. Деньги где?
Три тысячи чертей! А об этом я еще не позаботилась. У меня нет такой суммы, чтобы дать одним махом. Нет, я получала кое-какие дивиденды, плюс папа ежемесячно на расходы переводил, да и давал всегда без проблем. Но… Я же не могу просто прийти к отцу и сказать: “Пап, дай мне сто штук, буду компромат искать на твоего помощничка!”. Блин! Надо срочно что-то придумать.
– Будут, – уверенно кивнула, скорее себе, нежели Алиеву.
Придется сначала заехать домой, поговорить с отцом, там, как раз, приведу себя в порядок и поеду за Малышом. Это именно то, что мне нужно.
– Так как насчет обеда? – без особого энтузиазма спросил Эмиль.
– А разве это не было частью спектакля для мерзкого Малышева? – передернула плечами. Компания брюнета уже достала за эту неделю.
