– Спасибо, – удивлённо ответил он, а мелкий уже развернулся и потопал куда-то по своим детским делам, не особо то и нуждаясь в благодарности.
Артём подошел к трамвайной остановке и принялся смиренно ждать, то и дело поглядывая по сторонам. За прошедшие почти два дня даже его район сумел пусть не кардинально, но преобразиться. Стены домов покрыли граффити, количество лениво прогуливающихся людей на улицах заметно увеличилось. Многие были навеселе и с бутылками дорогого алкоголя в руках, видимо пытались таким образом заглушить голос тоски и страха от неминуемо приближающейся погибели.
По земле под подошвами кед пошла вибрация и Артём интуитивно дернул головой влево, выхватывая взглядом трясущуюся посудину, мирно дребезжащую по рельсам. Парень подсобрался, выходя на дорогу. Машины не особо охотно останавливались, чтобы его пропустить, а трамвай, вопреки надеждам, что мелкий пошутил, даже не тормозил. Чертыхаясь, Пятницкий преодолел два метра, а потом замер как вкопанный в приступе ужаса, когда прямо перед его носом пролетела какая-то иномарка.
– Шевелись! – весело закричал кто-то прямо из уже удаляющегося трамвая и призывно помахал руками, видимо не в состоянии больше смотреть на нелепые попытки тощего паренька преодолеть дорогу.
Собравшись, Артём пробежал несколько метров, сделал рывок и наконец запрыгнул, уцепившись за поручни.
– Уф, твою ж, – выдохнул он, согнувшись пополам в попытке отдышаться. – Давно я так не бегал.
– По тебе видно, рожа прям красная, целый синьор Помидор! – хохотнул какой-то парень и похлопал Артёма по плечу.
– Мне кажется, или из-за конца света все стали какими-то особо общительными? – неловко пробурчал Пятницкий. Он не привык, что незнакомые люди могут так вот просто к нему обращаться, трогать, нарушая личное пространство, будто они друзья и вместе с пелёнок.
– А что вы хотели, молодой человек? Ныне на знакомства и вежливую отстраненность времени нет. Уберите это лишнее смущение и недоверчивый взгляд, вам не к лицу, – глубокомысленно заметил сидящий рядом пожилой мужчина с жидкими седыми волосами, узловатыми пальцами, сжимающими трость, и со свежей татуировкой, ещё покрытой прозрачной плёнкой, огромного паука на шее. Он перехватил заинтересованный взгляд и поспешил пояснить. – Вот так вот, молодой человек, бывает. Я заслуженный учёный, преподавал в лучших университетах, у меня была прекрасная жена, царство ей небесное. А теперь вот, понял, что не всё осуществил, что хотел. И это в моём-то возрасте! А вы-то, молодые, даже не задумывались над этим наверное.
– И как вам с теперь тату? – спросил Пятницкий скорее из вежливости, чем действительно интересуюсь жизнью одинокого профессора.
– Отлично, молодой человек, я очень рад. Надо было давно ещё её набить, а я как-то всё не решался.
– А сейчас куда едете? Прыгать с парашюта или кататься на мотоцикле? – раздался женский голос.
– Да нет, там в одном месте травку раздают, мой знакомый брал, сказал, что я тоже должен попробовать. Вот и еду.
Артём поперхнулся, закашлялся и отвернулся к окну. Нет, он понимал, что мир изменился, но вся эта ситуация казалась его ещё непривыкшему к подобному повороту беседы мозгу до безобразия комичной. Будто зарисовка из какого-то шоу или карикатурная картинка. То, что некоторые люди всего за жалкие полтора дня так изменили привычные реалии и ещё и комфортно чувствовали себя в них, сбивало с толку. Теперь Артёму казалось, что время, пролёжанное на диване, лишило его огромного вороха эмоций и событий, о которых он даже подумать не мог в обычную пору.
