Возможно он слишком привык к размаху дворцов и поместий, потому что сейчас это казалось ему маленькой трагедией и испытанием воли, хотя по факту ничего бы не менялось, живи он хоть на кухне под столом, а она на чердаке. Дом крохотный и пересекаться они все равно будут ужасно часто.
Лестница казалась очень длинной, ноги тяжелыми, дракон поднялся на второй этаж и прошел в самый конец коридорчика, лелея слабую надежду, что комната там свободна.
Стоило приоткрыть дверь, как раздалось сонное и крайне злое шипение Кернала - Занефир светил перед собой магическим огнем, чтоб немного разглядеть что-то в темноте. И это согнало сон с только-только заснувшего метаморфа.
Дракон закрыл дверь, тихо извинившись, и озадаченно замер посреди коридора. Шарецер правша, причем правша, любящая право - если не может определиться, всегда выбирает то, что правее, это он знал наверняка.
Так что отталкиваясь от этой логики, левая комната - свободна. Ну что ж, хоть какая-то конкретика.
И буквально через три секунды Занефир понял, что просчитался, и не так уж хорошо знает Церу, как полагал. Она мирно спала на кровати, укрывшись тонким одеялом именно в той комнате, где ее быть не должно.
Лунный свет холодно очерчивал плавные линии лица, грудь слабо вздымалась от дыхания, а Занефир обреченно прислонился головой к косяку, прикрывая глаза всего на миг. Белая сорочка, которую он подарил ей в прошлом году, была по-детски милой и делала образ Шарецер ещё более нежным и беззащитным.
И парень чувствовал себя последним мерзавцем, стоя сейчас вот так, на пороге ее спальни, и наблюдая, как она спит.
Цера была красивой настолько, что у него перехватывало дыхание, а сердце снова начинало трепыхаться бешеной пташкой. Именно бешеной, потому что иначе этот сбивчивый ритм сердцебиения он описать не мог.
Конечно, никто бы из братьев с Занефиром не согласился, но у него ведь и случай другой, правда?
Шарецер завозилась во сне, переворачиваясь на другой бок, и лазурный дракон мог лишь шумно вздохнуть - у нее оголился целый сантиметр кожи! Какой стыд!
Занефир торопливо отвернулся, вот почему маменька строго-настрого наказала никогда не ходить в женские спальни! Он-то раньше думал, что эти длинные сорочки в пол все закрывают, а нытье сестры, мол, под утро ночнушка на шее шарфом болтается - блажь.
А как бы не так! Вона, сколько всего видно, а если она снова заворочается, так и вовсе весь живот оголится!
Дракон спешно покинул чужую комнату, коря себя за несдержанность. И параллельно с этим в голове проскочила шальная и абсолютно безумная мысль, что если прямо сейчас сообщит отцу, мол так и так, видел ее пупок и готов взять за это ответственность, им может и по-быстрому жениться разрешат. После того как немного поколотят и покричат.
А ведь можно прямо по артефакту позвонить, чтоб и ее чуть-чуть видно было!
Занефир дал себе легкую пощечину, умоляя мозг перестать нести бред. Даже если и скажет родителям, без метки никакой свадьбы не будет. А для метки, как всем подавно известно, нужна взаимная пылкая любовь. И пока Занефир застрял на первой же ступени под названием “взаимность”.
У драконов, как считал Занефир, было не так уж много печалей в жизни, впрочем, мнение это основывалось исключительно на том, что до сего дня у него всегда существовала всего лишь одна проблема.
Довольно глупая, немного наивная, и по-драконьи серьезная. Пару-то выбрать можно лишь раз, а он со своей определился задолго до того, как достиг солидного совершеннолетия - круглой даты в сто лет.
