Мне глаза портить не было нужды, и я включал в чулане электрическую лампочку. Кертик электричества не выносил и прятался куда-то, только мелькал серебристой мышкой его колпачок. Но к каждому моему приходу в чуланчик гномик готовил почитать какую-нибудь интересную книжку и укладывал её на стол. А если, допустим, я рылся в книгах сам, или мне кто-нибудь из взрослых помогал отыскать нужную книгу – «где-то тут лежала, или на полке стоит» – то, по большей части, попадались какие-то «Азотные удобрения» и «Севообороты».
Мне нравилось читать фантастику, про далёкие, не похожие на наш, миры, затерянные в просторах бесконечного Космоса. В то же время приятно было думать, что никогда не сядет на берег реки у пристани чужой космический корабль, что никакие инопланетяне не нарушат размеренной жизни нашего городка. И без них жилось неплохо. Своих чудес хватало.
– Бабушка, а кертик зимой не замёрзнет?
– Нет, внучек, он зиму в тёплой норке проспит. Под полом уже вырыл. Сны увидит про то, что в книжках прочитал.
В конце августа меня везли в далёкий родной мой город, сначала на автобусе, а потом поездом. Я помню, как часами смотрел в том пути через окна на последние дни лета.
Мне и сейчас нравится смотреть в окна в разных переездах, долгих и коротких. Потому-то меня никогда не тянет за руль. Я и так всегда попадаю, куда нужно. Предпочитаю, чтобы меня везли.
Странно, но если получается вспоминать детство, то летние каникулы у дедушки всплывают светлыми, самыми приятными пятнами прожитого времени. Даже с другого берега Большой Солёной Воды. Где-то там, вероятно, совсем рядом, располагался детский рай мечты, который никогда уже не будет так близко. Никогда. Детство – провинция утерянного рая.
III. Мистер Смит. Далёкая предыстория-2
Меня родили в странном сгустке зданий и людей, возникшем, как туманный болотный мираж или скопище воображаемых замков на прибрежном песке, на островах в дельте холодной реки, с тёмной водой, там, где эта река впадает в мелкий залив свинцово-серого моря. Роддом, в котором я появился на свет, занимал какой-то бывший дворец на одной из каменных набережных той самой холодной реки. Ограда роддома состояла из стаи чугунных львов, которые держали в зубах толстую цепь.
В городе, в котором меня произвели на свет, полным-полно водилось каменных, чугунных и бронзовых львов и львиц, среди львиц оказывались даже сфинксы. То, что сфинксы – только самки, я узнал как-то неожиданно, в детстве и очень этому удивился. Ещё в городе стояло немало вычурных и правильно-строгих строений из разных пород камней, стекла и металлов. Оттого-то город слыл безумно красивым. А я, разумеется, никогда не осознавал красоты города во всей её полноте, вместо этого я сразу, навсегда и не задумываясь уверовал, что настоящий город должен быть именно таким: бредовым и каменным, тесным и с площадями, с парками и голо вымощенными пространствами, статуями и памятниками, с гранитными набережными и грязным песком на пустом морском или речном берегу, с мостами, выгнувшимися над реками и каналами, с тонко коваными узорами на фонарях и воротах, ведущих в глухие дворы-колодцы.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
