– Эй, ты чего?
– А?
– Чего случилось, говорю?
– А-а. Так это. Всё.
– Что – всё?
– Всё, они улетели.
Я аж полотенце выронила.
– Как? А разрушения? А инопланетная экспансия? А война с оккупантами?
– Не будет ничего.
– Но как не будет?
– Вот так.
– Но столько лет только войной и живём! Все репортажи о ней, вся промышленность на неё работает! Как мы дальше-то? Я уж и не помню, как раньше было.
– Вот так. Пока ты голову мыла, они так и объявили: как хотите, так и живите. Мы устали с вами бороться.
– Но… но… а нам теперь с кем бороться?
– Друг с другом, наверно. Так испокон веков было: люди всегда найдут, с кем повоевать.
– Друг с другом? Но я не хочу! Друг с другом я дружить хочу!
– Никто не хочет. А придётся, – вздохнула сестра.
Я сжала кулаки и прикусила губу, чтобы не заплакать. Они улетели, теперь будет война брат на брата, да ещё я всё пропустила, пока в душе была! Ну что за наказание!
И тут свершилось чудо! Белые полоски расчесали небо сверху вниз. Их рисовали яркие-яркие, как прожектор, зелёные шары.
– Они вернулись, вернулись!
Я завизжала, запрыгала, стиснула сестру и всё-таки заревела. Сестра только болталась в моих объятиях. На любое потрясение у неё реакция одна – ступор.
А мир между тем наполнился звуком.
«Ну ладно, мы передумали. А то ж вы поубиваете друг друга. Но так больше продолжаться не может. Поэтому давайте договариваться».
– Договариваться! – прошептала я. А сестра только счастливо вздохнула.
И все на Земле поняли, что войны не будет. Будет мир.
Явление эпохальное
Знаете, почему другие планеты держатся от Земли подальше? Очень просто: боятся подхватить жизнь. Марс и Венера, хлебнувшие горя из-за такого соседства, утешают несчастную тем, что в планетологическом смысле жизнь – явление всего лишь эпохальное. Ничего страшного, со многими случается. Вот, например, у одной планетки ближе к центру Галактики было подозрение на жизнь. И ничего: интенсивный курс радиации от ближайшей звезды – и вот она уже чистенькая, свеженькая, никаких паразитов. А вот ещё тоже был случай: нашли жизнь у планетки рядом с газовым гигантом. Сдала анализы – и точно: вода есть, углерод есть, азот, кислород, что там ещё… Но Земля их перебивает: вы знаете, я себя чувствую не так уж плохо. Да, порой и зудит, и печёт, и будто пеленой заволакивает, но в целом – вполне. И, если честно, я побаиваюсь радиации. Большой взрыв с ней, с личной гигиеной. Я лучше потерплю. В конце концов, вы правы: жизнь – явление всего лишь эпохальное. Само пройдёт.
Не боги горшки обжигают
Заходит как-то один бог к своему приятелю.
– Что поделываешь, братец?
– Да вот, новое хобби, – с ноткой гордости отвечает тот.
Вдоль стены роскошного облачного жилища выстроились немного кривоватые, но вполне узнаваемые вазы, кувшины, чашки и… горшки.
Друг долго молчит.
– Не нравится? – чуть обиженно спрашивает хозяин. – Я понимаю, это только ученические вещи, но очень скоро я набью руку, и тогда дело пойдет на лад!
– Да нет, вполне симпатично, только… как-то не comme il faut.
– А что такое?
– Ты разве не слышал: «Не боги горшки обжигают»?
– Пфф! – отмахивается творец, – и кто это сказал? Люди с богами забытой земли? И мы, небожители, должны подчиняться их близоруким мнениям?
– Я всё понимаю, но как-то уже устоялось…
Хозяин поджимает губы:
– И что прикажешь делать? На пирах всю вечность торчать? Надоело. Да и печень за ночь новая не вырастает, как у некоторых. В цивилизацию играть? Да я её уже три раза целиком прошёл! Чуть выстругаешь что из дерева или слепишь из глины – оно оживает и говорит: «Папа! Спасибо, что меня создал! Как мне теперь жить?» А я почём знаю? Возьмешь мяч погонять – он тут же лесами обрастает, водой покрывается, опять начинается копошение. Выбросишь этот мяч – глядь, а к тебе его уже тащат слоны, киты и черепахи. – Бог возмущённо всплёскивает руками. – Это как называется, а? Это откуда всё берётся? Тоже больная человеческая фантазия? Плюнуть уже нельзя, чтобы жизнь из твоей слюны не зародилась! Пролить, просыпать ничего нельзя! Займёшься садоводством – появляются люди. Увлечёшься кулинарией – появляются люди! Что за наказание! Кого из высших богов я прогневал?
