Приют Гулливеров - страница 12

– Да, да… Наши «Заповеди Бессознательного Блаженства»… И просты, и очччень не просты… Зла и Суеты, во всяком случае,… не подпустят!

«Как эти две факельные чаши на высоких пилонах… У парадного въезда в санаторий… Я долго не мог заснуть, мëрз что-то, всё кутался в свой тёпленький, но старый шлафрок… всё к тому окну, «шёпот ночи» волновал… Но нет, это не «вальпургиевы» блики огня… Это язычество, готика! А зачем дверь на выход в конце коридора заперта… На ночь? Манеры, однако… А может и не «запирают», а «сама запирается»? Миленький замок! Тут вылечишься! Точно! Как бы ни был здоров! Пяток ночек – и ты у ведьмочек сыночек! О, блаженство тёмной, ядрёной (как говорил дед, профессор-физиолог) сказки ночи! Ха, дед ещё приговаривал иной раз: «ядрëна мать!» Что-то физиологическое? Психологическое? Парапсихологическое? – бодренько думал гость.

– Не беспокойтесь! Не беспокойтесь! – то ли по лицу главврач определил тревожность герра Машиаха, то ли это… Ну вот, что это?: – Внизу, в деревне есть шикарный портной! Может сшить вам великолепные брюки! – Этто к чему? Что за переходы-прозрения!? – И лавочка-кафешка приличная есть! Изысканный табак, чудесный кофе, свежие газеты… Да – удивительно, но – факт! Я по воскресеньям там бываю… Слушаю джаз… Тщщщ! Тоже люблю! Выпиваю два-три бокала… А тут, наверху, дома – более Бетховена… пятая симфония! Его «Лунная соната»…, ох, и седьмая… Да весь Бетховен. Да – и Шуберта! И Баха! И, знаете ли – Шопена… Хм, да… И роковой, величественный, всеохватный драматизм, и великодушие комфорта и грусть, смирение, мечтательную чувственность… И… наслаждение… М-да… Блаженством… даже в судьбе и смерти ультрамарина, в духе пурпура, в преображении аквамарина, забрызганного лимоном…

– Да… вы ещё и тонкий знаток… Меломан-гурман…

– О! Что вы! Рей Чарльз и Луи Армстронг – именно в коротких брючках! Именно!

– Натурально! Непременно! – уже с издёвочкой поддакивал Моисей.

– Стать чуть счастливее… Э… по-земному… Лавочник Бензель – душа-человек… Проницательный, как Люцифер! И портной Кристоф – миляга! Так вас булавочками, булавочками обмерит…, подцепит! Я потом, после моих таких нехитрых «загулов» дня три, ха, «правд не ищу»! А в новых брюках – так и месяц целый… Не тяготит… пульс этот… ложных дебрей страхов и греховной тщеты… И сон – как… на упругом бедре красавицы!

– Ишь вы, схимник… Куды вас тянет, греховодника, – без злой иронии удивился Машиах.

– Натурально! Непременно! – передразнил в ответ «гурман» фон Доппельт – Без редких, райских пташек – что за Рай? Серость и ханжество – мои враги! И здесь я ведь не кашу варю… Я за пациентов… э… посредственных и не берусь! Эти люди «обыденно-здоровы»! Им душа и дух ни к чему! Я берусь за Творцов! Я вижу это в них! Если человек «разрушитель-созидатель» – мой человек! И, ха, гульфик человека связан с его Тхармой и Кармой не менее чем его… сахар в моче или… список регалий, и наград, и чинов. Неуважение к пустым чинам и собственным мнимым победам тоже мне необходимо! Тонкая внутренняя боль и всевидящая ирония и самоирония! Если человечек строит из себя этакого «важняка-петушка» (и верит в это!) – он попросту дурак! Дуракам не место в «психушках»! Им бы – э… ну… в начальники! Вот!

«Классический вариант ненормального врача в сумасшедшем доме? А ну-ка, я попробую…» – решил сделать провокацию психоаналитик.

– А что вы думаете… э… не о сахаре в моче, тут более-менее ясно, а в целом о мочевом пузыре? Или вот: о червячно-кулачковых передачах в проблемах мочевого пузыря? – без тени улыбки, с самым серьёзным видом твёрдо проговорил герр Моисей.