Призма - страница 15

Пройдя две мировые войны от начала до конца, участвуя в огромном количестве битв и получая серьезные контузии, дед, несмотря ни на что, тогда выжил, но умер при нелепых обстоятельствах. В 1949 году, восстанавливая ограду у дома, потягивая едкий папиросный дым, дед закрыл левый глаз, чтобы дым в него не попал. Но ветер изменил направление, и дым попал в правый глаз, отчего тот заслезился и зажмурился. Дед при размахе от неожиданности и резкой боли выпустил молоток из руки, тот угодил ему прямо по большому пальцу ноги. Через месяц палец почернел, на что фельдшер поселка Сарай, в котором жил дед Азада и который находился в пятнадцати километрах от Баку, вынес вердикт, что его придется ампутировать, и выписал направление в бакинскую хирургию. Дед был упрямый – аргументируя тем, что на войне еще не то случалось, и что ему там ничего не отрезали, а тут такая ерунда и отрезать, отказался ехать в больницу. «Нет уж, если на это есть воля Аллаха, то уж лучше он по этой воле и помрет, нежели жить без пальца,» – ворчал он. В скором времени начала синеть стопа, и уже жена и сын настаивали на ее ампутации, плакали, стоя в слезах на коленях, но его было не сломить. В итоге, он умер от гангрены, но даже перед смертью сказал, что если вернуть все назад, то менять ничего бы не стал, на все воля Аллаха. Перед смертью дед вручил сыну Вагифу пистолет со словами, что он должен хранить его всю жизнь и передать своим детям и внукам. Этот кольт был не просто оружием, а фамильным символом свободы: ведь благодаря ему он выжил в страшных сражениях двух войн, и теперь их род имеет продолжение.

Вагиф также берег этот пистолет всю свою жизнь. Будучи человеком с тяжелым, агрессивным характером, не гнушающимся криминальными методами добычи денег, он зачастую находился на грани свободы, но всегда случайным образом выходил сухим из воды. Удача была с ним даже при событии в Нагорном Карабахе, когда по заказу он с товарищами участвовал в провокации армян. Тогда погибло несколько его так называемых коллег, а остальные оказались за решеткой. Но ему, мало того, что удалось избежать участи и тех, и других, так еще и вознаграждение за эту акцию «пилить» ни с кем не пришлось. Когда настало время отчаянному и дерзкому Вагифу отдать свою душу Аллаху, он, как и его отец, вручил своему сыну кольт, и, как и его отец, произнес слова напутствия:

– Азад, – обратился Вагиф, лежа на больничной койке, умирая от пневмонии. – Я был плохим отцом и не оставил после себя ровным счетом ничего, кроме дома, который унаследовал от деда, – он резко закашлялся, но затем продолжил. – Однако я дал тебе имя Азад – «свободный», каким был сам, каким был твой дед. В жизни не важно, что происходит вокруг тебя и кто тебя окружает, важно то, что у тебя внутри. Запомни это и проживи свою жизнь так, как сам того желаешь. А ответ перед Аллахом всем нам держать и всем нам грехи свои отрабатывать. Прошу тебя, не делай того, что будет расходиться с твоей совестью, тогда проживешь счастливую и долгую жизнь. Через пару часов меня уже не станет, я это чувствую. Вот, возьми ключ от сейфа – там, пожалуй, самая важная вещь для нашей семьи: это кольт деда. Дед чист перед Аллахом, моя история грязна, но не людям судить. Историю кольта ты знаешь. Он не раз спасал деда, спасал меня, теперь будет охранять тебя. Береги его и передай своему наследнику! – новые приступы кашля, оборвавшие его жизнь, заглушили слова благодарности и всхлипывания сына.