Призма - страница 17

Азад уже точно знал, что идти на дело он согласен, а план диверсии созрел в его голове еще в самом начале беседы в салоне автомобиля.

– А зачем ждать понедельника? Я уже согласен, – решительно ответил Азад и рассказал Мамуке свой план. В это время его второе я окончательно вытеснило наивного юношу, ищущего свой жизненный путь. Теперь, испытав ни с чем несравнимое ощущение свободы действий и адреналина от предстоящей авантюры, он знал, на что потратит время, отпущенное ему Аллахом.

– Ну, вот и договорились, отличный план! Одобряю, – сказал Мамука и, блеснув своей странной улыбкой, пожал на прощание руку Азаду.

Грузовой КамАЗ-5320 ехал по маршруту Баку – ж/д станция Сумгаит, по которому ездил уже полгода. На станции в зоне разгрузки водитель должен был принять товар, который поступает туда каждую неделю из Ростова-на– Дону. Затем, разгрузившись на складе в городе Хырдалан, водитель там же, но в соседнем боксе загружался каучуком и катушками проволоки для изготовления покрышек. После чего возвращался с полученным грузом на шинный завод, находившийся в индустриальном районе Баку недалеко от станции метро Улдуз. Для чего были нужны такие рокировки, водитель не уточнял: надо так надо – начальству виднее. Водитель КАМАЗа не успел доехать буквально четыре километра до Сумгаита, как машину остановил сотрудник ГАИ, но документы были в порядке, беспокоиться не о чем.

– Старший сержант Самедов, – представился сержант, резко приложив правую руку к виску. – Ваши документы! Что везем, товарищ? – спросил сержант, изучая водительское удостоверение, и, не дожидаясь ответа, попросил открыть тент и показать содержимое машины.

– Так нет ничего, – улыбнувшись, ответил простодушный казах Азамат. – На обратном пути будет – вот и проверите, а я опаздываю уже! – попытался отшутиться водитель, так как действительно отклонялся от графика: через десять минут он уже должен быть на месте.

– Хорошо! – грозно сказал Самедов и достал рацию. – Дежурный патруль, Трасса 1! Повторяю, дежурный….

– Стойте, стойте, товарищ офицер! Да пошутил я! Уже открываю… Нет там ничего – смотрите. Простите, прошу вас! – перепуганный водитель, в спешке побежал открывать заднюю часть тента.

– Так, а что там, под пленкой? – указал гаишник водителю пальцем вглубь кузова.

– Так нет там ничего! – улыбнулся весельчак казах, но заметив грозный взгляд сержанта Самедова, в спешке полез в кузов.

Самедов последовал за ним и в момент, когда водитель КАМАЗа наклонился, чтобы отодвинуть пленку, резко ударил рукояткой кольта в затылок. После чего связал казаха-водителя, заткнул рот тряпкой и, закрыв тент, сел за руль автомобиля и перегнал его на несколько километров вглубь поля, что находилось рядом с трассой. Там фальшивый сержант Самедов, в роли которого выступал наш герой Азад, сжег поддельные документы и уставную форму, обменянную у беспробудного забулдыги из соседнего поселка, бывшего участкового Раупова

Все прошло как по маслу, и на следующий день Азад, чувствующий уже вкус денег, доехав на попутках до назначенного места в пригороде Баку, с нетерпением ждал Мамуку. Время шло, работодатель задерживался, минуты опоздания перетекли в час, час перетек в два, затем в три, а того все не было. Азад нервничал, пинал камни, успокаивал себя мыслью, что, даже если что-то пошло не так, Мамука вот-вот появится. Но он не появился даже глубоко за полночь. Расстроенный до глубины души юноша брел домой пешком, прокручивая в голове ситуацию, в которой оказался лохом, ругая себя на чем свет стоит и шаркая ногами по дороге, оставлял за собой клубы пыли. Подойдя к селу, он увидел черно-красное зарево и ощутил запах гари. Он что-то почувствовал, но не мог понять, что? Это был инстинкт, и, поддавшись ему, Азад решил пойти не по главной улице, как обычно, а в обход. Пробравшись к дому со стороны своего сада, прячась за деревьями инжира и миндаля, он увидел пожарных, тщетно пытающихся потушить его родной дом, соседей, успокаивающих рыдающую мать. Мать стояла на коленях, тянула руки к горевшему дому и то кричала в голос, то рыдала взахлеб. Дом сгорел дотла. Спасти ничего не удалось: ни документов, ни ценностей. Рядом с домом лежала голова любимой овчарки Азада. А на заборе, с внутренней стороны, ее кровью было написано: «Азад, это только начало».