– Ясно, – выдохнул я. – А кому ты продал фабрику и большую часть наших земель?
– Ему же. Все одним днем и оформили.
Больше я ни о чем не расспрашивал. И так было понятно, что не просто так объявился старший Горин. Но зачем ему все это? Может, он, действительно, дружил с отцом? Или просто воспользовался бедственным положением нашей семьи и решил почти за бесценок приобрести особняк, ткацкую фабрику и землю?
Вдруг я вспомнил, как первый раз столкнулся со студентом Гориным. Он будто нечаянно чуть не пролил на меня сладкий напиток, который разливали во время банкета после торжественного зачисления в академию. Я успел увернуться, иначе красная приторно-сладкая жидкость испортила бы мой единственный парадный костюм. Горин сделал вид, будто его кто-то толкнул, но я знал, что это не так. Все было подстроено.
Следующий раз я с ним столкнулся у входной двери. Я уже протянул руку, чтобы открыть дверь, и в это время она чуть не вылетела из петель от пинка.
– Ой, Родионов, я тебя чуть не пришиб, – ухмыльнулся он под смешки своих дружков.
– Ты счастливый человек. Если бы ты ударил меня дверью, то валялся бы уже у лестницы с переломанными ногами, – сухо ответил я.
Вокруг сновали студенты и преподаватели, поэтому Горин сдержался, хотя я видел, что он уже начал закипать. С тех пор я частенько замечал, с какой ненавистью он смотрит на меня при встрече. Однако до сих пор не мог понять, в чем причина. А сейчас узнал, что все наше имущество принадлежит его отцу. Не нравится мне вся эта история. Что-то здесь нечисто.
В это время в дверях появилась Даша и позвала нас на ужин. Я помог деду спуститься со второго этажа и сесть за стол.
– Дед, тебе нужно перебираться на первый этаж, чтобы по лестнице не ходить, – сказал я и сел рядом с ним.
– Согласен. Я уже думал занять комнату кухарки, – ответил он и потянулся за хлебом, нарезанным неровными кусками.
– А куда же ты кухарку денешь? – усмехнулся я и положил в свою тарелку мясо, тушенное с овощами.
– Нет у нас кухарки. Пришлось уволить. Оказывается, она воровала деньги, которые я ей на продукты давал. Раньше закрыл бы на это глаза, ведь это совсем крохи, но сейчас мы не в том положении. Приходится каждую копейку считать. А если уж чужое взяла, то и дальше также продолжит. С прошлой недели мы без кухарки живем.
– А кто ж тогда все это приготовил? Неужели ты, Дашенька? – повернулся я к сестре и кивнул на тарелку с жареной рыбой и супницу.
Она помотала головой и ответила набитым ртом:
– Это Мария Ильинична. Но я ей помогала. Вон, хлеб нарезала и картошку помыла.
– Задача гувернантки – учить и заботиться о тебе, а не кашеварить. Завтра же подыщу новую кухарку, – строго сказал я.
Со мной никто не стал спорить, потому что все понимали, что я прав. После ужина я прошел в кабинет и велел Даше позвать ко мне гувернантку. Пока ждал ее, пересмотрел рисунки сестры. В основном она рисовала природу, но было несколько портретов: дед, соседский мальчишка, неизвестная женщина и Мария Ильинична. Я поразился тому, насколько хорошо получилось у Даши изобразить глубокий умный взгляд гувернантки.
В это время дверь открылась.
– А вот и мы, – звонко сказала Даша и подбежала ко мне.
Мария Ильинична встала у двери и вопросительно посмотрела на меня.
– Дашенька, иди проверь деда. Нельзя его надолго оставлять одного, пока он болен. Вдруг ему захочется воды или лекарство надо подать, – сказал я.
