Я тоже подумал о том, что это просто огромные деньги. Это ж сколько надо играть, чтобы проигрывать такие суммы? Или ставки были тысячные?
Между тем дед продолжал:
– Они курьера ко мне отправили с копиями расписок. Все в них было верно: и подпись я узнал, и почерк.
– А, может, это были подделки? Или отец уже закрыл все долги и только копии у них остались? Ведь отец продал все, что только можно вынести: картины, ковры, мамины украшения и даже серебряную посуду, – не сдавался я.
– Оригиналы расписок они мне вернули, после того как я деньги им перевел. Так что тут все верно.
– Расписки ты сохранил?
– Да, все здесь. На нижней полке в картонной коробке, – кивнул он на свой книжный шкаф.
Я достал коробку, быстро пересмотрел все, что там было, и нашел расписки. Их я аккуратно сложил и убрал в карман. Также прихватил блокнот с записями расходов, который вел отец. Мне пришло в голову самому убедиться в том, что почерк, действительно, отцовский. Однако сейчас у меня совсем не было времени.
– Что было дальше? – выдернул я деда из воспоминаний.
– Потом объявился Горин и все купил, – развел он руками.
– Отец хоть раз о нем упоминал?
– Я не слышал. Но Сергей и так стал очень скрытным, как играть начал. Поэтому я не исключаю, что у него мог появиться новый знакомый, о котором я ничего не знал.
В это время дверь комнаты открылась и показалась голова Даши.
– Машина уже у ворот.
Я велел деду соблюдать все рекомендации врачей и, попрощавшись, вышел из его комнаты. У входной двери обнял Дашу и пообещал приехать на каникулы.
– Мария Ильинична, присмотрите здесь за всеми. Если возникнут какие-нибудь сложности или что-то понадобится, то не стесняйтесь звонить мне, – я протянул ей свою визитку.
– Хорошо, Константин Сергеевич. Удачной дороги, – ответила она и чуть улыбнулась.
Я вышел на улицу, сел в машину и велел отвезти меня на станцию. За рулем был сам староста, поэтому весь путь мы проговорили о делах в имении.
В поезде я разложил на столике перед собой расписки отца и его блокнот и принялся проверять написание строчных и заглавных букв. Все сошлось. Расписки были написаны рукой отца. Ну, или это очень качественная подделка.
Приехал в Москву уже к вечеру. Погода здесь была получше, но небо заволокло тяжелыми серыми тучами.
На следующий день на теоретическом занятии по сбору и правильному использованию ценных лекарственных трав из Разлома, мыслями я был в завтрашнем рейде. Хотя Влад уверял, что мы зайдем первыми, внутри не было такой уверенности. А я привык себе доверять, так как много раз убеждался в том, что интуиция меня никогда не обманывает.
Рано утром во вторник мы со всей гильдией «Победителей» сели в поезд. Как всегда, ехали в купе, но в этот раз уже вчетвером. С нами были Соловей и Вязов.
– За три года я никогда не был в этом Разломе. Откуда он взялся, ведь лет тридцать уже новых Разломов не появлялось? Неужто из среднего его разжаловали на низший уровень? – озадаченно спросил Соловей, когда Влад объяснил, где Разлом находится.
– Я слышал, что некоторые из них со временем скудеют. Говорят, где-то в Сибири есть мертвый Разлом, в котором вообще ничего не появляется, – ответил Вязов.
– Врут! В них всегда что-нибудь можно найти. В некоторых из них такая плодородная земля, что даже ее можно продавать, – возмутился Соловей.
Я не стал присоединяться к разговору, хотя мне тоже казалось странным, что в нашем регионе появился еще один низший Разлом. Влад молчал, но было видно, что он встревожен.
