О. Мне это не просто пришло в голову – эта настойчивая мысль настолько завладела мной, что я уже больше не думал ни о чем, кроме этого, мсье комиссар. Я даже забыл о мадемуазель Даэ, которая поднялась с колен и тихо вышла через ворота кладбища. Она была так погружена в себя – неудивительно, что она не заметила меня. Я не двигался с места, устремив взгляд на склеп, решив довести свою невероятную авантюру до конца и узнать, что происходит на самом деле.
В. И как же случилось, что утром вас нашли полумертвым на ступенях главного алтаря?
О. Все произошло очень быстро… Одна мертвая голова скатилась к моим ногам… Затем еще одна… Потом еще одна… Я словно стал мишенью для зловещей игры в шары. Мне подумалось, что наш неведомый музыкант неловким движением разрушил сооружение из костей, за которым скрывался. Это предположение показалось мне еще более разумным, когда вдоль ярко освещенной стены ризницы скользнула тень… Я бросился вперед. Тень уже открыла дверь и вошла в церковь. Я успел схватить незнакомца за край плаща. В этот момент мы оба стояли перед главным алтарем, и лунный свет сквозь большое витражное стекло апсиды падал прямо на нас. Поскольку я не выпускал плащ, тень обернулась, и я увидел так же ясно, как вижу вас, мсье, ужасную мертвую голову, в глазницах которой горел адский огонь. Я думал, что передо мной сам Сатана. И мое сердце, похоже, не выдержало, ибо я больше ничего не помню до того момента, когда очнулся в гостинице «Заходящее солнце».
ГЛАВА VII.
Визит в ложу № 5
Мы оставили господ Фирмина Ришара и Армана Моншармина в тот момент, когда они решили лично посетить ложу № 5 первого яруса.
Они спустились по широкой лестнице, ведущей из вестибюля администрации к сцене и служебным помещениям, прошли через сцену, затем через вход для посетителей лож, миновали первый коридор слева и вошли в зрительный зал. Между первыми рядами партера они остановились и оттуда посмотрели на ложу № 5. Им не удалось ее разглядеть, потому что в зале царил полумрак, а на красный бархат перил были наброшены защитные чехлы.
Директора сейчас находились совершенно одни в тишине огромного, погруженного в сумрак зала. Рабочие сцены уже ушли, чтобы перекусить и пропустить по рюмочке, и оставили задник закрепленным лишь наполовину. Несколько лучиков света (тусклого, зловещего света, казавшегося последним отблеском умирающей звезды) проникали через неразличимые щели в старую башню, возвышающуюся над картонной зубчатой стеной. В эту фальшивую ночь, точнее, в этот иллюзорный день, все принимало странные очертания. Полотно, покрывавшее кресла партера, напоминало бушующее море, чьи мутные волны мгновенно застыли, повинуясь властному приказу штормового гиганта, которого, как всем известно, зовут Адамастор[24]. Моншармин и Ришар выглядели матросами, потерпевшими кораблекрушение в этом неподвижном волнении моря из ткани. Они пробирались к ложам слева, словно моряки, покинувшие судно и плывущие к берегу. Восемь больших колонн из полированного камня возвышались в тени, как огромные сваи, предназначенные поддерживать угрожающе нависшие, готовые рухнуть выпуклые утесы, на которые была похожа сейчас стена с изогнутыми параллельными линиями перил лож первого, второго и третьего ярусов. На самом верху утеса, теряясь в медном небе мсье Леневё[25]
