– Что это случилось? – Испуганно спросил проводник. – Неужто, сам Старбог на помощь пришел? Слыхали, как он молнию в медведя метнул?
– Не Старбог медведя завалил, а вот он, – указал на Евгенича, державшего в руках карабин, Василий, – и не молнией вовсе, а пулей из карабина. Впрочем, о чем я тебе толкую. Все одно, не поймешь.
– Хочешь сказать, что этот мужик не слабее бога нашего? – Опасливо глядя на Василия, поинтересовался проводник.
– На этот раз так получилось. – Спокойно ответил Евгенич. – С мишкой-то, что делать станем?
– Освежевать бы надо, да шкуру с собой взять. За нее в Серенке хороший обмен учинить можно. Чего добру пропадать? Можно и мясцом побаловать себя. Пока костерок разведите. Я быстро все учиню. Не впервой. Вона, отчего зол был хозяин лесной, – призвал внимание спутников проводник, извлекая и шеи медведя обломок стрелы, – рана его тревожила. Коли всего одна стрела пущена была, стрелок сам угодил в лапы зверюги.
Пока спутники занимались сбором хвороста и разведением костра, проводник содрал с медведя шкуру и смотал ее в рулон, обвязав веревкой, которой ранее был опоясан.
– Шкуру на кобылку свою положу. Кто-то из вас возьмет меня к себе на коня? – Спросил он.
– Со мной поедешь. – Предложил Болат. – Я полегче буду.
Вскоре нанизанные на обструганные сучья куски мяса украсили лесной воздух запахом шашлыка.
– Соль достань, Василий. – Попросил Евгенич. – С солью повкуснее будет.
Василий извлек из своего рюкзака пластиковую солонку и посолил слегка подгорелое мясо, врученное им довольным проводником.
– Тебе посолить? – Поинтересовался он у мужика.
– Не отравишь? – Насторожился тот.
– Гляди, как мои товарищи мясо уплетают. Живы ведь. Не бойся! – Успокоил Василий.
– Да… Вкусно. – Согласился мужик. – Токо, без привычки так. Я лучше по-своему поем. Без песка этого.
– Как знаешь. – Не возражал Василий.
После сытной пищи очень захотелось поваляться на траве.
– Полежать бы чуток… – Зевая и потягиваясь, произнес Василий. – Можно и вздремнуть.
– Не болтай чего не погодя! – Одернул его мужик. – Нам двигать надобно вперед. Без того сколь времени потеряли, свежатинкой балуясь. Мне в вечор вас в Серенок привести надобно. Теперь до самого места двигать будем без стоянок.
– Ишь, какой грозный! – Воскликнул удивленно Евгенич. – Тебя нам в проводники дали, или в командиры?
– Провожатый я! – Гордо ответил мужик. – Коли мне поручено вести вас, куда велено, то по всем обычаям вы словам моим препонов чинить не должны. Как сказываю, так и делать надобно. По иному, как я за вас ответ держать должон буду?
– И то верно. – Согласился Евгенич. – Будет все – по-твоему. Перечить не станем.
После недолгих сборов отряд двинулся в дальнейший путь. Через некоторое время лес начал редеть и все чаще и чаще приходилось ехать по большим полям под открытым солнцем. Деревья, окружающие поля, носили на себе следы пожара, являя свету обожженные ветви и стволы. На каждом поле жались друг к другу до десятка избушек. А все остальное пространство, не считая проложенной тропы, занимали колосящиеся поросли ржи и овса. Скорее всего, и пшеницы тоже. Только горе-охотники не смогли на глаз определять различие.
– Видать пожары тут часто бывают? – Поинтересовался Василий.
– Отчего так порешил? – Удивился мужик-провожатый.
– Вон сколько стволов опаленных. – Провел рукой по кругу Василий.
– Вот ты о чем? Так то не пожар. То лес выжигали под поля. Иль неведомо тебе про то, как землица устает колосья кормить, а оттого надобно поля менять? Зарубы делают. Посля бревна на новые дома готовят. Какие в дело не пойдут, огню отдают. Какие коренья остаются тоже корчуют и жгут. Заодно зола землицу мягчит. Опосля, весь становится. А по весне пашут и сеют. Так-то! – Мужик с гордостью поделился со слушателями своими познаниями, видя, как те заинтересованы в его словах.
