– Здорово! – замерцал призрак в воздухе. – Собирайся, поехали!
От неожиданности рука дрогнула, и в пищу матёрых холостяков мощной струёй ухнула едкая, резко пахнущая жидкость.
– Ну ё… – в сердцах ругнулся хозяин квартиры. – Нельзя же так. А если бы я с дамой был?
– Извини, – без малейшего раскаяния в голосе ответил Швец. – Просто сейчас материализоваться не могу, чтобы таймер тикать не начал. Быстрее давай!
– Да что стряслось?! – уже натягивая джинсы, завопил Серёга. – ты как на пожар…
– Слушай и запоминай, – перебил его инспектор. – В вашем хосписе для детей примерно раз в три месяца пропадает ребёнок в возрасте до пяти лет. Детдомовский, по ком плакать никто не станет. Главврач покрывает это дело, чтобы по шапке не получить. Точно известно о пяти таких случаях. Вот и будем разбираться.
– Так, может, они сами сбегают? У нас приютские…
– Чушь не неси! Дети пропадают исключительно те, кому совсем немного осталось. У них сил хватит максимум до больничных ворот дойти, и то вряд ли.
– Всё равно не понимаю, почему ты решил, что это наша парафия? – не сдавался Иванов.
Призрак нахохлился.
– Был я там. Есть в воздухе что-то… непонятное, словно сущность там побывала. Весь день провёл – и ничего не обнаружил. Всех сотрудников пересмотрел – нет ауры. А эманации есть, и их за сегодня стало больше. Жаль, – он расстроено склонил голову, – что пока у меня опыта в земных делах маловато, а советоваться некогда. Я и про пропажи случайно узнал, когда защиту обновлял… Главврач проболтался приятелю по телефону.
– Какую защиту?
– А, ты же не знаешь… Больница – это квинтэссенция людской боли и страданий; не война, конечно, но немногим лучше. Вот и тянется всякая гадость поживиться. Мы, инспектора, постоянно обновляем своими Печатями защиту таких заведений. Не на сто процентов помогает, конечно, но подавляющее большинство потусторонней сволочи отпугивает. Ты оделся? Вызывай такси, поехали в областной хоспис!
– Готово, пошли на улицу.
Швец мгновенно стал невидимым, однако помощник чувствовал – он здесь.
Доехали быстро. Расплатившись, Серёга отошёл в сторону от главного входа и негромко заговорил, приложив к уху смартфон.
– Антоха, ты тут?
– Тут, – послышался тихий шёпот. – А зачем ты телефон достал?
– Люди вокруг. Ещё решат, что сам с собой разговариваю, и жёлтую бригаду вызовут. Так реалистичнее. Какой план?
– Я в отделении засаду сделаю, ты на улице. Как только кто-то из детей начнёт уходить из отделения – работаем по обстановке. Ребёнка опознаешь, Печать поможет. Он на тень похож будет.
– И как ты уследишь?
– Там всего три палаты с самыми маленькими, справлюсь.
– Понятно, но не очень. Кому такие крохи понадобиться могут? – задал Иванов волновавший его всю дорогу вопрос.
– Сатанистам, бесам, колдунам… да кому угодно! Уродов, сам видел, сверх всякой меры вокруг!
– Кстати, про уродов. Я тут по твоему совету прогулялся, и такое…
– Всё! потом объясню! Работать давай.
На том и расстались. Помощник прошёлся вдоль больничного забора, потом обошёл всю территорию по периметру. Выводы были неутешительными. Он сходу насчитал пять выходов, трое незапертых днём ворот и один лаз. Ну и как тут узнать, где выведут похищаемого? От таких дум Иванов впал в лёгкую депрессию, и устроился в круглосуточной забегаловке неподалёку от центрального лечебного корпуса.
Прошла ночь, в течение которой Серёга выпил немереное количество кофе, съел пару сандвичей и пообщался с незнакомым дежурным нарядом полиции, долго и нудно выпытывавшим, какого он тут ночью отирается. Выручила, как ни странно, продавщица.
