Наверху, перед тем, как покинуть веранду, Биресова посмотрела на ручные часы «Омеда Conctellation». Хронометр показывал 05.06… Она впервые решилась сама навязать себя мужчине. Кристина спускалась по лесенке с сомнением в голове. «А что если служивый чурбан меня отфутболит? Нет, он не посмеет. Я – судья. А он – никто».
Хароев тоже волновался. Ситуация нестандартная. Как ему нужно себя вести? Только в эту секунду охранник вспомнил наставление Калатова: «Она захочет траха. Устрой ей долбанный секс. Иначе наживешь змею, умеющую быстро убивать». Тамерлан мгновенно разделся до трусов и рубашки, упал на узкую койку. Мол, он не спит, смотрит на дисплей с кровати.
В тот же момент Кристина появилась в полутемной келье и села на виниловый стул. Хароев застыл на узком ложе. Он натурально удивился:
– Что-то случилось? Я увидел в мониторе, что вы идете…
– Нет, все нормально…
Кристина видела часть богатырской волосатой груди и булыжную симпатичную башку в синеватом сиянии от экрана. Она вынула заколку из копны рыжих волос и тихонько положила ее на стол. Золотое украшение звякнуло о фаянсовое блюдце.
Хароев поднял руку к вороту, застегнул одну пуговицу на форменной рубахе, распахнул пошире веки. Черные глаза с непониманием уставились на незваную гостью.
– Будут приказания? – хрипло сказал моложавый майор. Он сунул руку под подушку и достал ПМ.
– Будут, – со смешком ответила Кристина. Она встала, сняла и безжалостно бросила на цементный пол сиреневый халат.
– Извините, – Хароев отложил пистолет в сторону и приподнялся на локте, чтобы лучше видеть.
– Ты же не против, Тамик? – Кристина спросила с волнующим придыханием. Она властным жестом отодвинула его к стене и полезла к нему под одеяло.
– Вы с ума сошли, Кристина! – Смущенный Хароев прошептал. – А если шеф узнает…
Обнаженная судья навалилась на него под одеялом из шерсти ламы и стала непринужденно стаскивать трусы с возбудившегося мужчины.
– Это приказ, Тамик. – Она страстно куснула мочку уха майора полиции.
Хароев громко задышал, имитируя любовный порыв, крепко сжал в объятиях спину дамы. Тамерлан буркнул как бы от охватившей его страсти «О! Кристина» и принялся выполнять приятное поручение хозяйки дома.
4. Издательство «Гранит», улица Брошевская, Москва.
В среду утром весь личный состав группы «Сова» собрался в аппаратной, в хозяйстве аналитика Светланы Метлицкой. Все расселись за большим металлическим столом, заставленным компьютерами и оргтехникой. На стене висел огромный плазменный экран. На нем возникло цветное изображение особняка в стиле ампир.
– Можно начинать? – Света спросила для проформы у Ваулина.
– Нужно. Мы хотим получить еще ваши предположения и комментарии. Поэтому требую не отвлекаться, – Тимур Георгиевич укоризненно глянул на Коротича. Тот клятвенно приложил ладонь к груди.
– Месяц назад в Париже произошло убийство, – Света повернула верньер на пульте. Особняк на экране повернулся, вместо фасада возникла часть сада с голыми деревьями и тыльная сторона дома. – Трехэтажный теремок принадлежал политику Мартин Одри. Она стояла на пропалестинской позиции, что категорически не устраивало Ротшильдов и ее соперника на предстоящих уже в апреле президентских выборах, бывшего министра Мануэля Маркона. Её убрал наш Лишний или Минога. Почерк полностью совпадает: шесть выстрелов, пули идентичные – сердечник из карбида вольфрама в свинцовой оболочке. Ночью Lamprey прошел через вот этот сад, проник в дом через черный ход и изрешетил спящую женщину-политика. Между прочим, ее рейтинг был выше рейтинга Маркона на пятнадцать пунктов в соцопросе «Если бы выборы состоялись сегодня».
