Я сажусь рядом, не сводя взгляда с ее изящных ручек.
— Года четыре. А ты не знал? — поворачивается ко мне.
— Нет, ты же ничего не рассказывала. Очень красиво выглядит.
— Красиво будет когда я закончу, — она макает перо в чернильницу и начинает выводить идеально ровные буквы. Я думал что нельзя влюбиться сильнее, но я ошибался. Я не свожу глаз с Полины, мне кажется что это ангел приземлился на нашу планету.
— А тебе еще много? — киваю на бумагу.
— Чтобы закончить — еще дня два. Но я могу прерваться в любой момент. — Улыбается. — Только надо перо вымыть от чернил.
Киваю.
— Ты ужинала?
— Нет еще, обедала часа в два.
— Так пойдем.
Она опускает перо в банку с прозрачной водой, от чего та окрашивается в темно-синий. После чего поднимается из-за стола, и мой взгляд падает на ее длинное, практически до пола, платье. Оно темно-зеленое, с вырезом на груди.
— Ты как фея.
— Неужели? Феи с крыльями, а у меня их нет.
— Тогда ты фея без крыльев.
Я беру ее за руку, вдруг осознав, что мне просто хочется ею завладеть не просто в постели. Я хочу чтобы Полина принадлежала мне полностью. Чтобы я не боялся что она меня бросит, куда-то уедет, чтобы всегда смотрела на меня влюбленно и ласково. Только как этого добиться? Загадка.
— Как прошел день?
Мы садимся за стол, и нам тут же начинают подавать ужин.
— Я с утра купила кое-что для каллиграфии, а потом до вечера сидела и писала.
— Потом покажешь что еще у тебя есть из готового.
— Если тебе интересно, — улыбается. Да боже ж мой, уже второй день Полина смотрит на меня так будто реально влюбилась. Но я головой понимаю, что это все не так. Что она не могла так быстро проглотить обиду из-за смерти отца. Полина злопамятна, она из тех, кто скорее голову откусит.
На следующий день она такая же ласковая и спокойная. И я осознаю: это игра. Черт возьми, Полина что-то хочет, но что? И идей-то нет никаких.
Поэтому на четвертый день ее напускного дружелюбия я вызываю своего зама, отвечающего за безопасность. Вениамин Сергеевич — тот человек, кто стоял намертво чтобы я не связывался с Полиной. Он не боится спорить и настаивать на своем, даже когда его мнение мне не нравится.
Мужик он уже не молодой, опытный, и на мой взгляд — вредный. В общем то что нужно для хорошего специалиста. А главное — он единственный, кто относится ко мне взвешенно и адекватно.
Мы беседуем у меня в кабинете.
— Вениамин Сергеевич, у меня для вас работа, — улыбаюсь, а он, усмехаясь, садится напротив.
— Чудит Полина-то?
— Ага, ведет себя как спустившийся с небес ангел. Кажется дай ей волшебную палочку, и она заставит розовых пони по радуге прыгать.
— Попросите чтобы вам готовили еду отдельно.
— Уже. — киваю, — Но все-таки хочется верить в лучшее.
— Тогда зачем вы меня вызвали?
— Верить в лучшее, но быть готовым ко всему. Поработайте с ней, только очень аккуратно, чтобы она не поняла что она на карандаше.
— Может вы, Владислав Алексеевич, ее все-таки домой отправите? Вы поймите правильно, — он поправляет на себе галстук и вздыхает, — Мы за ней не уследим, если она действительно решит вас со свету сжить. Вы же этого опасаетесь?
— До этого я думаю вряд ли дойдет, — откидываюсь на спинку кресла, — скорее захочет меня по бизнесу подставить… Может выкрасть какую-то информацию… Что-то такое думаю будет.
— И зачем вам все это? — качает головой. Вениамин Сергеевич старый, умный и опытный. И глядя в его глаза, я вижу в них весь его скептицизм. Более того, я знаю, что это он еще не говорит все что думает. Чтобы я не психовал.
