— Зачем-зачем, — махнув рукой, поднимаюсь и подхожу к окну. Зачем? Я и сам не знаю. Знаю что влюбился как последний дурак. Полина как ручей, из которого я пью и никак не могу напиться, — Не могу без нее. Хочу чтобы она меня любила.
— Это вам тогда к гадалке надо… Чтобы приворожила. А так… Насильно мил не будешь.
Смешная шутка. Хотя может и не шутка, но только по гадалкам я еще не ходил.
— Вы опять за свое? Я сказал что хочу. На этом все.
Моя задача ни в коем случае себя не выдать. Надо довести Влада до того состояния, когда он будет верить мне как себе. И хотя это не так просто, я точно справлюсь. Пускай думает что со мной не так, почему я стала ласковой и нежной. Головой ударилась? Заболела? Влюбилась как кошка? Все что угодно, главное чтобы не понял что я притворяюсь.
Хотя зуб даю что он в жизни не догадается что у меня в планах — его физическое уничтожение. Скорее всего он предполагает что я мечтаю его разорить или как-то подставить. А зачем мне портить его благосостояние, если мне же им и пользоваться?
Я уже мысленно подбираю для себя два платья — свадебное и траурное. Сначала выгуляю одно, потом — другое. Только в обоих случаях надо будет подобрать вуаль: не хочу чтобы кто-то увидел что я на самом деле думаю. А я не уверена что на похоронах не начну светиться как серебряный поднос.
Неделя моего образцового поведения заканчивается появлением камер во всем доме, включая спальню. На самом деле я не должна была заметить этот глазок, однако мой взгляд случайно падает на ряд листьев вдоль огромной каменной стены, причем когда я переодеваюсь. Неприятное открытие. К тому же я точно уверена что еще недавно никаких камер не было, а значит, Влад чего-то опасается. Или просто извращенец. Хотя я склоняюсь к первому варианту.
Слава богу отец мне вовремя оплатил операцию на глаза, так что зрение у меня как у ястреба. Один минус — скорее всего если я увидела камеру, то и тот кто ее отсматривает тоже понял что не такой это уже и секрет. Но раз уж я себя выдала, я решаю изобразить оскорбленную дурочку, и когда Влад возвращается с работы, начинаю скандал прямо с порога:
— И кому ты отправляешь видео наших постельных сцен?! — в моем лице праведный гнев, в глазах — слезы. — Даже не думала что ты такой извращенец. В туалете тоже камеры? Так?!
Влад замирает посреди комнаты, чуть бледнеет, сглатывает и ослабляет галстук. Как неожиданно! Он все-таки растерян, и это вызывает у меня сладкое чувство победы. Влад не готовился к такому развитию событий, что придется оправдываться за скрытую камеру в спальне.
Наконец он произносит:
— Камера поставлена для нашей безопасности.
— Что ты мелешь? Какая безопасность? У тебя вдоль забора автоматчики стоят. — отбрасываю назад волосы и шагаю туда-сюда, — Ты извращенец, который сливает видео в интернет.
— Что ты за глупости говоришь! Моя служба безопасности… — снова начинает, но я мотаю головой:
— Хватит врать! Или ты меня боишься? Ты за мной шпионишь? Тебе недостаточно что я стала ласковой и спокойной, ты хочешь меня еще и унизить? Кто там сидит и смотрит на меня? Куча потных мужиков? Я заметила камеру когда переодевалась! — сажусь на постель. Я в легком шелковом халате, едва прикрывающем попу. И я вижу по лицу Влада что сейчас, жадно пожирая меня глазами, он думает о том, что на мое прекрасное тело может наяривать какой-нибудь дегенерат. Однако он не дает заднюю, интересно почему.
