Она поцеловала его, очень нежно, в то время как ее рука продолжала гораздо менее нежно действовать внизу.
– И тогда все… что мы сможем получить от этого… на уровне личных взаимоотношений… – Она прикусила зубами его губу, потянула и отпустила. – Назовем это бонусом.
– Точно!
Лео поймал ее свободную руку и надел кольцо матери ей на палец. Оно оказалось слишком мало и застряло на суставе, но ему было наплевать.
Он взял ее на руки и поцеловал. Внизу расстилался Агрионт.
Для всех, кто за ними наблюдал, зрелище должно было выглядеть поистине великолепно.
– Как прошло голосование? – спросила Вик, когда Лорсен вошел в свой кабинет и закрыл за собой дверь на галерею.
По всей видимости, наставник наконец вспомнил, как улыбаться: его тонкие губы заметно кривились.
– Голосование? Давненько я так не развлекался! Они там уже оспаривают детали процедуры, но так происходит всегда, когда они понимают, что проиграли. Сто пятьдесят девять голосов за то, чтобы остаться в Союзе. Пятьдесят четыре – за то, чтобы выйти.
Вик и сама не смогла сдержать едва заметной удовлетворенной усмешки.
– То есть даже не близко.
– Не знаю, как там Шенкт, но вы точно обладаете какими-то сверхъестественными способностями. – Лорсен вытащил пробку и плеснул две скудные порции вина в два бокала. – Я не смел надеяться даже на то, что удастся заставить этого ублюдка Шудру заткнуться, но перетащить его на нашу сторону? Это можно было сделать только колдовством!
Вик пожала плечами:
– Лучшее колдовство, чтобы заставить человека переменить свою позицию, – это вид занесенного над ним ножа. Стирийцы надеялись сделать из него мученика за свое дело. Витари знала, что, сколько бы наших старейшин она ни перебила, ей удастся собрать гораздо больше голосов, если она убьет его одного и свалит вину на нас. Я указала ему на то, что Меркатто уже проделала нечто подобное в Мусселии. Я упомянула последовавшие за этим чистки, призвав на помощь пару очевидцев. Все, что от меня потребовалось, – это показать ему, какие стирийцы на самом деле безжалостные мерзавцы. После этого Шудра с радостью отдал свой голос за нас.
– И это подтолкнуло лавину! Нет уж, надо отдать вам должное! – Лорсен погрозил ей пальцем. – Это была отличная мысль – присматривать за ним.
Вик снова пожала плечами:
– Я спросила себя, как бы действовала я сама, если бы была на месте Витари. Это мог сделать любой.
– Но не любой смог бы поймать знаменитого Казамира дан Шенкта!
И снова Вик пожала плечами. Почему бы и нет? Плечи не отвалятся.
– Что знаменитый убийца, что ничтожество – все падают примерно одинаково, если врезать им по коленке.
– Похоже, что все эти невероятные слухи, что о нем ходили, были не более чем слухами.
– Возможно. Архилектор желает, чтобы мы привезли его в Адую. У его преосвящества есть несколько вопросов.
– Если бы мы проиграли выборы, скорее всего, это мне пришлось бы отправляться в Адую, чтобы отвечать на вопросы архилектора. Охотно сознаюсь, что ваш вариант нравится мне гораздо больше. – Наставник Лорсен поднял свой бокал: – Я обязан вам благодарностью, инквизитор, чего бы она ни стоила.
Вик глотнула. Вино было таким же бледным и кислым, как сам Лорсен, однако это было вино. Были времена, когда она считала непозволительной роскошью чистую воду. Вик никогда не позволяла себе забыть об этом.
Солумео Шудра ждал ее на галерее, упершись мясистыми кулаками в ограждение и глядя вниз, на кипящую деятельностью Ассамблею.
